Чэнси

На улице стояла мертвая тишина. Любой, даже самый незначительный звук был отчетливо слышен. Прохладный ветер обдувал мой вспотевший лоб… я физически ощущал сгущавшуюся тень под навесом, возле которого стоял Келси. Где-то залаяла собака… лошадь стукнула копытом у коновязи.

Кэкстон Келси выглядел спокойным и самоуверенным.

— Ну что, Чэнси, — произнес он, — нам пришлось подождать чуть-чуть, но все-таки мы тебя достали.

Мне предстояло начинать с Келси, самого опасного из них. К тому же знал, что стрелять метко сверху вниз почти невозможно. Если человек палит сверху, а Энди находился именно в такой позиции, он чаще зря тратит пули. Итак, сначала Келси, а уж потом, если повезет, Энди Миллер.

— Так вот, парни, — начал я. — Вы проделали немалый путь в погоне за тем, чего большинство людей старается избежать. Мне кажется, ваше представление о ситуации несколько однобокое. Думаете, что я попал к вам в ловушку, так ведь индюк тоже так считал. Убери Энди с балкона, Келси. Он торчит там у всех на виду, как специально поставленная мишень.

Я пытался выиграть время. Мне хотелось сделать вид, что они находятся в том же положении, что и я. Правда, у меня в городе тоже были друзья, хотя я понятия не имел где. Но мои враги не знали этого, и я изо всех сил старался вселить в них беспокойство.

— И не надейся на помощь Ла-Салля Принца. У него сейчас возникнут свои проблемы. Похоже, мы с тобой один на один, Келси. Так — начали!

Его ладонь обхватила рукоятку револьвера, но дуло моего винчестера уже взметнулось вверх на уровень бедра, а правая рука нажала на спуск. Пуля ударила Келси в пряжку ремня, и, изменив траекторию полета, скользнула вверх вдоль тела. Выстрел отбросил его назад.

Перезарядив винтовку как раз в тот момент, когда Энди Миллер выстрелил, я шагнул вперед и, едва моя нога коснулась земли, нажал на спуск. Его пуля пролетела мимо, а вот мой выстрел с такой дистанции оказался точнее. Он повалился вперед, ударился о поручень, перекувырнулся и рухнул на землю.

За спиной у меня раздавались выстрелы, но я не обращал на них внимания, потому что Келси поднялся, окровавленный и разъяренный. Он вскинул револьвер, и мы одновременно спустили курки. От удара пули я чуть не потерял равновесие, но передернул затвор и выстрелил снова. Приволакивая ногу, Келси облокотился о корыто с водой, на груди и лице у него выступила кровь.

Стрельба позади меня прекратилась. Все еще держа винтовку у бедра, я оглядел улицу. Но Келси рано было списывать со счета.

— Не думал, что ты на такое способен, Чэнси, — сказал он, ухмыляясь и наводя на меня револьвер. — Как жаль, что ты должен умереть.

Серебряную пряжку его ремня смяла пуля, и хотя рубашка его пропиталась кровью, пострадал он, видимо, несильно, пуля прошла вскользь, лишь оборвав ему кожу. Куда угодили два других выстрела, я так и не понял, но был уверен, что не промахнулся.

Нас разделяло не более шестидесяти футов. Посланная хорошим стрелком с такого расстояния револьверная пуля могла наделать немало бед, и я начал по дуге переходить на другую сторону улицы.

Он следил за мной, держа револьвер наготове, и выбирал момент. Остановиться, навести на него винтовку — значило подарить ему то самое мгновение, которого он дожидался, поэтому я продолжал двигаться.

На улице по-прежнему не было ни души. Вечерняя заря еще не погасла, хотя солнце уже ушло за крыши. В сознание мне глубоко врезалось ощущение тишины, запах пыли, чувство ожидания. Мы словно один на один повстречались в пустыне… Каждый пытался выиграть мгновение для победы, каждый надеялся на решающий выстрел.

В салуне возобновилась стрельба. Стреляли — кто погиб? Хэнди Корбин? Принц? Может, Принц как раз идет к двери, чтобы выстрелить мне в спину? А где Квини? Из ресторана донесся приглушенный звон посуды.

Став на одно колено, Келси постепенно продвигался вдоль корыта, на которое опирался. Слева от него коновязь и массивный столб создавали частичное прикрытие.

— Я не испытываю к тебе сочувствия, Келси, — сказал я. — Ты же не пожалел Ноя Гейтса и его людей.

— Да кто они такие? — презрительно хмыкнул он. — Убогие старики, сломленные годами и бедами.

— Вот именно, — согласился я, — но они, как могли, зарабатывали себе на жизнь, а не крали скот у других. А что делал ты, Келси? Хотя бы день ты поработал честно?

— Работа для ослов, — заявил он. — А я — волк.

Ствол его револьвера слегка дернулся вверх, но если бы я продолжал двигаться влево, ему пришлось бы обнести оружие вокруг столба, чтобы продолжать держать меня под прицелом.

И тут я сделал три стремительных шага вправо и остановился, он выстрелил, успев обнести револьвер, но выстрелил слишком поспешно. Гулкое эхо отразилось от стен и замерло. Пуля задела меня, когда я нажимал на спусковой крючок.

От моего выстрела с деревянного столба брызнули щепки. Я передернул затвор, упал на одно колено, нажал на спуск снова. Я видел, как в его жилетке возникла дыра, а возле моих ног поднялся фонтанчик пыли. Рывком поднявшись на ноги, я вдруг почувствовал страшную слабость и грохнулся оземь, отчаянно передергивая затвор.