Черчилль. Биография

Под давлением левого крыла правительство сократило срок службы до двенадцати месяцев. Черчилль в связи с этим сказал в палате: «Пост министра обороны следует переименовать. Он должен называться «министром обороны до нападения». В каком жалком виде он себя выставил!» Еще больше разгневало Черчилля заявление Эттли, что Британия отказывается от роли защитницы Греции и Турции и сделает это не позже чем через тридцать восемь дней. Тем более он был рад тому, что Трумэн немедленно заявил о поддержке «свободных наций в стремлении защищать свою независимость от агрессивных поползновений со стороны тоталитарных режимов». Доктрина Трумэна, как ее стали называть, вступила в силу 22 мая. «Не могу удержаться, – написал Черчилль Трумэну через десять дней, – чтобы не выразить свое восхищение тем, сколько вы сделали для свободы и мира во всем мире за год, прошедший с тех пор, как мы были вместе».

Черчилль написал это письмо на следующий день после возвращения из Парижа, куда ездил на вручение одной из высших наград Франции – Воинской медали. Клементина советовала не надевать на церемонию военную форму коммодора авиации, написав ему перед отъездом: «Хочу убедить тебя во время визита в Париж быть в цивильной одежде. Для меня летная форма, если ее не носят военные летчики, выглядит фальшиво. И войну ты выиграл не как коммодор авиации, а благодаря способностям государственного деятеля. Превратности судьбы в годы изгнания из политической жизни подготовили тебя к высшей власти, когда ты принял на себя руководство Нацией. Тебе нет нужды носить медали, демонстрируя свой героизм. Твоя синяя форма мне кажется маскарадным костюмом, а я горжусь моим простым Цивильным Поросенком».

Поначалу Черчилль решил прислушаться к совету Клементины и сказал камердинеру: «Я поеду в гражданском костюме и не буду брать с собой форму». Но в итоге форму все-таки взял и был в ней и на церемонии во Дворце инвалидов, где ему вручали медаль, и у Триумфальной арки, где возложил венок к Могиле Неизвестного Солдата.

20 мая Эттли обратился к Черчиллю с просьбой поддержать политику в отношении Индии. Правительство лейбористов намеревалось разделить Индию на два государства – индуистскую Индию и мусульманский Пакистан. Каждому государству будет предоставлен статус доминиона с правом на последующую независимость. План разделения, на котором настаивали лидеры мусульманского меньшинства, оказался приемлем и для лидеров Индийского национального конгресса, и для вице-короля лорда Маунтбеттена. 20 мая Маунтбеттен с Эттли навестили Черчилля, который согласился с просьбой лейбористов: Консервативная партия не будет возражать против закона, необходимого для предоставления Индии статуса доминиона.

Тем самым была похоронена надежда Черчилля, за которую он так долго бился: сохранить в Индии некоторую форму британского правления, по крайней мере в центре. Черчилль сдержал слово. 4 июля, когда билль о независимости Индии был представлен в палате общин, консерваторы его поддержали. 4 августа, в качестве еще одного жеста доброй воли, на сей раз по отношению к коммунистической Восточной Европе, он сказал на съезде консерваторов в Бленхейме: «Мы не желаем ничего плохого тем, кто живет к востоку от железного занавеса, к созданию которого мы непричастны. Напротив, мы желаем и им, и себе счастья и процветания». Далее он произнес пожелание, которое сбудется только через четверть века после его смерти: «Пусть светит солнце по обе стороны «железного занавеса». И если когда-нибудь оно будет светить одинаково для обеих сторон, занавес перестанет существовать. Он рассеется, как утренний туман, растает под теплыми лучами счастливых дней и дружбы».

Осенью Черчилль возглавил попытку объединить консервативные и либеральные силы в борьбе с лейбористским правительством, которое предложило национализировать сталелитейную промышленность. «Прошел сорок один год, – говорил он, выступая в политической программе на радио 16 августа, – с тех пор как я, молодой министр-либерал в правительстве мистера Асквита, выступая против такого же заблуждения социалистов, говорил: «Существующая организация общества приводится в действие одной главной пружиной – конкурентным отбором. Возможно, это очень несовершенная организация, но это единственное, что отделяет нас от варварства». Сегодня к этому следует добавить тоталитаризм, который на самом деле есть всего лишь государственно организованное варварство».

Черчилль в основном жил в Чартвелле и продолжал работать над двумя первыми томами мемуаров. Одновременно он настойчиво убеждал коллег по партии выступить против билля о независимости Бирмы. Сам он выступил 5 ноября. Комментируя недавнее заявление Эттли по поводу билля о независимости Индии, против которого консерваторы не возражали, он сказал о «впечатляющей сцене, когда тихий маленький человек с тихим слабым голосом сметает наше положение в Индии. Но Индия, по крайней мере, осталась в Содружестве. Цель же нового законопроекта – навсегда отрезать Бирму от империи, превратив ее в иностранное государство».