Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились

После своего первого выступления президент воздерживался от долгих дебатов по этому вопросу, в которые втянулись Черчилль со Сталиным и которые я обозначил лишь краткими штрихами. Но как только встреча закончилась, президент, посоветовавшись с Черчиллем, направил письмо Сталину. Он вновь подтвердил твердую решимость не допустить, чтобы польский вопрос вбил клин в их отношения. Это подразумевало, что в качестве следующего шага они могли бы пригласить в Ялту глав люблинского комитета и двух-трех человек, представляющих различные слои польского общества. выбранных из списка, приложенного к письму. Тогда он, Сталин и Черчилль могли бы посоветоваться с этой небольшой группой о том, как организовать новое временное правительство, и, вероятно, совместно с нею прийти к соглашению о предполагаемом правительстве, которое «должно включать в себя некоторых польских лидеров из-за границы, таких, как господин Миколайчик, господин Грабский и господин Ромер». Тогда американское да и британское правительства будут готовы рассмотреть со Сталиным условия, на которых они выйдут из лондонского правительства, и будет признано новое временное правительство. Наконец, президент считал необходимым оговорить, что любое временное правительство, сформированное подобным образом, должно обещать как можно скорее провести в Польше свободные выборы.

Сталин пытался связаться с лидерами люблинского комитета до следующего заседания конференции 7 февраля, но не смог дозвониться. Докладывая об этом, он выразил сомнение, что удастся вовремя наладить контакты с остальными поляками, чтобы пригласить их в Ялту. Все согласились: провести необходимые консультации с поляками в Ялте не удастся, и придется сделать это позже. После этого конференция до самого конца занималась обсуждением, как следует проводить эти консультации с поляками.

Должно ли новое временное правительство быть просто расширенным вариантом люблинского комитета, выделив места нескольким именитым полякам, живущим как в Польше, так и за границей? Именно этого добивались Сталин и Молотов. Или оно должно быть полностью обновленным, состоящим из нескольких членов существующего временного правительства, представителей демократических организаций, еще существующих в Польше, и польских демократических лидеров, проживающих в данный момент за границей? Этого добивались Рузвельт, Черчилль и их советники. По сути, решался важнейший вопрос: кто будет контролировать Польшу?

Правда и неправда, факты и чувства – все было брошено в противников при последующей дискуссии. Черчилль заявил: если польское правительство в Лондоне будет полностью игнорировано. британский народ придет в ярость, а многочисленные поляки, сражающиеся в небе Британии и на Западном и Итальянском фронтах, сочтут себя преданными. Британское правительство, заключил он, может говорить о признании только в том случае, если всем будет предоставлено право работать на более или менее равных условиях, а за этим последуют справедливые выборы. Сталин говорил от имени поляков, которые оставались в своей стране и разделили страдания и «великий праздник освобождения» со своим народом. Он выразил острую потребность Советского Союза в стабильном и дружественном правительстве за спиной Красной армии, пробивающей себе дорогу к Берлину.

Но самым убедительным доводом Сталина и Молотова стало заключение, что разногласия касаются вопроса о составе правительства, которое будет существовать лишь короткий период, до того момента, когда будет освобождена вся Польша и можно будет провести всеобщие выборы. Как долго, спросил президент Сталина 8 февраля, по его мнению, продлится этот период? Сталин ответил так: «Примерно месяц, если не случится катастрофы на фронте и немцы нас не уничтожат». И затем, с усмешкой: «Не думаю, чтобы это произошло».

Молотов и Сталин возвращались к этому вопросу при каждом удобном случае. В конце концов, если новое временное правительство так скоро должно уступить место избранному, так ли важно продолжать споры? Чтобы проследить продолжающуюся дискуссию о формулировках, точном выборе условий и фраз, нам придется провести утомительное расследование различных отвергнутых проектов. Полагаю, достаточно отметить тот факт, что исправленное предложение, представленное на рассмотрение американцами 9-го числа, выглядит так: «Нынешнее временное правительство Польши будет признано полноценным самодостаточным правительством, если оно будет сформировано на основе всех демократических сил. проживающих как в Польше, так и за границей, и будет названо Временным правительством национального единства».

А формулировка, с которой покорно согласились Черчилль и Рузвельт, гласила: «Временное правительство, функционирующее сейчас в Польше, должно впоследствии быть реорганизовано на более широкой демократической основе с участием демократических лидеров, живущих как в самой Польше, так и за границей. Это новое правительство должно быть потом названо Польским правительством национального единства».