Чердак на Куин-стрит

Глянув с прищуром на крошечные цифры часов на кофеварке, я сдалась и посмотрела на свой телефон. У меня было ровно тридцать минут, чтобы уйти из дома до прибытия съемочной группы и актеров. Первые пару дней после начала съемок я ждала, не спеша на работу, чтобы увидеть их в действии. Несмотря ни на что я отчасти была в восторге от того, что в моей гостиной есть частичка Голливуда. Я не узнала смехотворно молодых актеров, игравших нас с Джеком. А вот Нола узнала их и изо всех сил старалась не выдать своего восхищения, что отняло часть волнения. Ко второму дню мне надоело видеть напыщенное самомнение Марка и его наглую ухмылку всякий раз, когда он замечал, что мы с Джеком смотрим в его сторону, и я решила, что с меня достаточно. Хотя Джек сказал, что может остаться дома, чтобы работать и присматривать за Марком, я старалась уходить, пока там работала съемочная группа. Предстояло снять несколько ночных сцен, уже обговоренных юристами и стоявших в наших календарях, а я все еще не решила, остаться ли мне в своей комнате, пока идут съемки, или же сбежать с детьми в дом моих родителей.

Услышав стук в заднюю дверь, я дернулась и задела рукой свою керамическую кружку. Та соскользнула к краю кухонного стола. Я закрыла глаза, ожидая услышать стук и звон разлетающихся осколков, не желая быть свидетельницей гибели моей любимой кружки. Это был подарок от Джека на мой первый День матери, и на боковых сторонах были нанесены крошечные отпечатки ладошек Джей-Джея и Сары – голубые и розовые соответственно. Стука не последовало, и я снова открыла глаза. Кружка опасно застыла на самом краю стола, словно олимпийский прыгун в воду.

Я вовремя схватила ее.

– Входите, – сказала я, наполняя кружку кофе и сливками, а в следующий момент в кухню вошла моя мать.

– Доброе утро, Мелли, – сказала она, обняв меня и расцеловав в обе щеки. Затем отстранилась и придирчиво посмотрела меня. – У тебя усталый вид. – Она многозначительно подняла бровь.

– Нет, мама. Не поэтому.

Она сняла с шеи шелковый шарф от Hermès и расстегнула пальто.

– Нельзя винить мать за то, что она желает дочери счастья. И вы с Джеком делаете друг друга счастливыми. Большую часть времени.

– Что ж, кто-то должен сказать об этом Джеку. – Я нахмурилась. – Что ты здесь делаешь?

– Сегодня утром у Джейн прием у дантиста, так что я присмотрю за детьми. Джек сказал, что сделает это сам, но я знаю, что он глубоко погружен в фазу исследований для своей новой книги, и мы с Джейн не хотели отвлекать его. Да и вообще, я рада любой возможности увидеть своих маленьких жевунов.

– Джек занят исследованиями?

– Так сказала мне Амелия, – объяснила она. – Я предполагала, что ты в курсе.

Я покачала головой:

– Он сказал, что еще не готов обсуждать со мной проект новой книги.

– Извини. Должно быть, это задело твои чувства. – Она с прищуром посмотрела на меня. – Тогда почему ты не притворяешься обиженной?

– Разве нет?

Слово «жевуны» напомнило мне, что я еще не завтракала. Пытаясь отвлечься, я поставила кружку на стол, открыла дверь кладовой и вытащила коробку с хлопьями быстрого приготовления – продукт, который гарантированно останется на полке неоткрытым навечно. Ни один уважающий себя южанин никогда не станет осквернять крупу, доставая ее из коробки. Засунув руку в коробку, я вытащила пропитанный масляными пятнами пакет кондитерской «Глазурованные пончики» и, закрыв глаза, блаженно вдохнула щекочущий ноздри аромат его сладкого содержимого. Вернув пустую коробку в кладовку, я закрыла дверь.

– Нет. Что ты задумала, Мелли?

Я занялась тем, что достала из шкафа две тарелки. Манеры требовали, чтобы я предложила одну матери, хотя знала, что она откажется.

Но вместо этого она повесила свое пальто на спинку кухонного стула, села и чинно сложила руки на столе.

– Спасибо, Мелли.

Я подавила легкий укол досады из-за того, что поделилась своими пончиками, положив их все – кроме шоколадно-карамельного чизкейка, лежавшего в том же пакете, – на сервировочную тарелку, которую поставила на середину стола.

– Хочешь, я заварю тебе чаю? – спросила я. Словно заметив, как мои ноги подрагивают в предвкушении, она покачала головой:

– Просто воды, дорогая. Можно из-под крана.

Я сумела сесть и первая предложила ей кулинарные щипцы. Я пожалела лишь о потере простого глазированного пончика, который она положила на свою тарелку. Поместив себе на тарелку пончик с орехами чоконана, я вилкой отломила кусок и сунула себе в рот. Я медленно жевала, глядя на часы и прикидывая, сколько времени у меня есть, прежде чем Нола спустится вниз и застукает меня на месте преступления.

– Разве они не самые лучшие? – спросила я, сделав глоток кофе со сливками.

– Ты не ответила на мой вопрос, Мелли. Не забывай, хотя мы пропустили много лет вместе, я все еще твоя мать.