Чердак на Куин-стрит

– Что ты делаешь? – спросила я, уверенная в том, что уже знаю ответ. – Разве тебе не полагается быть на съемочной площадке?

Марк с деланым удивлением посмотрел на меня. Он вышел из-за шторы и в очередной раз не стал изображать ни примирения, ни раскаяния.

– У нас перерыв – таковы требования профсоюза. Меня заинтересовал ростомер, и я решил воспользоваться возможностью и взглянуть на него. Я слышал о нем, но не думал, что он настолько важен, чтобы включать его в мою книгу.

Он лгал, но я ему подыграла.

– Знаю, – сказала я, не пытаясь скрывать свое презрение. – Самая важная часть истории Луизы и Невина Вандерхорстов – это любовь между матерью и сыном… То, что ты полностью проигнорировал в своей версии, а затем превратил в гадкую историю супружеской измены и отказа от ребенка. Так что не удивляйся, что Луиза зла на тебя.

Его губы побелели. Было видно, что он с трудом сдерживает гнев. Но его нежелание выплескивать свои истинные эмоции подсказывало мне, что он еще не закончил просить об одолжении.

– Но ты ведь можешь поговорить с ней, верно?

– Я уже сказала тебе…

– Я не об этом. – Он наклонился вперед, его голос звучал еле слышно, глаза бегали, как будто проверяя, что никто больше не слышит. – Я про потерянный бриллиант.

– Ты не хуже меня знаешь, что новостная статья, с которой все началось, основана исключительно на предположениях.

Он прищурился:

– Но есть фотодоказательство.

Я не удержалась и закатила глаза:

– Да, у султана Брунея на шее большой бриллиант на той же ленте, на которой король Людовик XIV носил бриллиант, известный в ту пору как Французский Голубой. Но помимо отсутствия доказательств того, что бриллиант султана является недостающей половиной, я могу заверить вас, что ни в этих часах, ни где-либо еще в доме больше нет бриллиантов. Поверь мне. Мы все уже посмотрели.

– Понятно. И это не первый раз, когда вы с Джеком в упор ничего не замечаете, не так ли?

Я с удовольствием влепила бы ему пощечину, лишь бы не видеть его самодовольную физиономию, однако чудом сдержалась. Не хотелось стать причиной нарушения контракта. Если этого не миновать, то пусть виновником будет Марк.

– Я услышала достаточно. И, пожалуйста, прекрати шнырять по нашему дому. Не только потому, что ты ничего не найдешь, но и потому, что мне не нужны твои грязные отпечатки пальцев повсюду. Одному Богу известно, где побывали твои пальцы.

Я повернулась, чтобы уйти, но Марк со странным блеском в глазах схватил меня за локоть.

– Все, что я читал в Интернете, – произнес он, понизив голос, – говорит мне, что алмаз султана был спрятан вместе с остальными бриллиантами Конфедерации или где-то рядом. А их мы нашли прямо здесь, в ваших часах.

Его большой палец принялся ласкать мою руку, заставляя мой желудок от отвращения скручиваться узлом.

– Мы ничего не нашли… нашли мы с Джеком, несмотря на все твои усилия.

Я попыталась вырвать свою руку, но он ее не отпускал, а его большой палец омерзительно водил кругами по моему рукаву.

– Между нами ведь что-то было, помнишь?

Марк многозначительно приподнял брови, и я испугалась, что меня стошнит прямо тут же, на дорогущий обюссонский ковер. Я вырвала руку из его хватки.

Не подозревая о том, что меня уже мутит, этот наглец продолжил:

– Поскольку вы с Джеком на мели, предлагаю, давайте объединим наши мозги и найдем этот клад. И нам больше никогда не придется беспокоиться о деньгах.

Я молча посмотрела на него, ожидая, что он скажет, что шутит. И, не дождавшись, сказала:

– Это означало бы, что будет только один мозг, и я не имею в виду твой. Нет никаких «мы». Никогда не было и не будет. Ты забываешь, что у тебя жена на сносях. Кроме того, слухи в Сети – это всего лишь слухи. На всякий случай, если тебе никто этого не говорил: не верь всему, что читаешь в Интернете. – Я сглотнула подступившую к горлу желчь. – А теперь почему бы тебе не вернуться к своим киношникам, чтобы вы могли поскорее закончить съемку и оставить нас в покое?

Я хотела было уйти, но остановилась.

– Кстати, какой у тебя рост?

Он, прищурившись, посмотрел на меня:

– Зачем тебе это знать?

Я раздраженно вздохнула:

– Потому что я заказала гроб.

Я вышла из комнаты, не в силах оставаться в его присутствии ни секундой больше, не испортив старинный ковер.

* * *

Я нашла Джека и Нолу в заднем саду, подальше от актеров и съемочной группы у фонтана. Близнецы сидели в мини-качелях, которые мой отец смастерил для них. На них были разношерстные наряды, которые Джек, по-видимому, вытащил наугад, вместо того чтобы прочесть этикетки на ящиках. Я глубоко вздохнула и сосчитала до десяти, как учила меня Джейн, сосредоточившись на том, как мило выглядят наши близнецы, несмотря на их разноцветные наряды. Меня так и подмывало сказать, что не иначе как их одевала Софи, да еще с завязанными глазами, но я не стала этого делать, чтобы не нарушить сцену семейной гармонии передо мной.

Нола сидела рядом с Джеком на выдвинутой перед качелями скамейке, положив голову ему на плечо, и время от времени легонько толкала качели своей младшей сестры.