Череп на рукаве

По левую руку от нас, на востоке, вставало местное солнце. Морская гладь была тиха и величественна. Лёгкий прибой накатывался на золотистый пляж — Пенемюнде славился как неплохой курорт. Но сейчас голубизна сливающегося с горизонтом моря была пустынна — нигде ни паруса. Не рассекают лазурь виндсёрфинги, не закладывают петли яхты, не чертят, оставляя за собой пенные следы, моторки любителей глубоководного лова. Мертво и пустынно море. Мы ждём, подобно Персею, появления морского чудовища — только, в отличие от него, у нас нет в сумке отрубленной головы Горгоны, своего рода ultima ratio regum[17]. Хотя просто пушек у нас, без сомнения, хватает.

— Господа офицеры! — Голос Валленштейна в переговорнике. — Они в трёх милях от берега. Командование начинает огневую подготовку. Всем в укрытие! Минутная готовность!..

— Минутная готовность! — заорал я своему взводу. — Всем по блиндажам! Укрыться! Укрыться, мать вашу!.. Микки! Загоняй своих! Кряк! Ну ты-то хоть не мелькай!..

Оставалось всего пятнадцать секунд, когда я тоже нырнул в свой блиндажик. И жадно припал к стереотрубе.

Над нашими головами в эти мгновения развёртывалось то, во имя чего Генеральный штаб вполне мог затеять всю эту операцию. Мы раскручивали рулоны тонкой жаростойкой проволочной сети. Её натягивали над окопами, так, чтобы не мешала стрельбе. С огнемётной смесью, что неизбежно станет капать вниз, пришлось смириться.

Тот, кто планировал эту операцию и исполненным собственной важности голосом произносил «сверим часы», мог бы гордиться собой. Артиллерия, ракетные установки и бомбардировщики выполнили команду с точностью до секунды.

Грянул гром. А затем далеко в море взвились вверх белопенные столбы. Гром гремел теперь не переставая, снаряды падали почти непрерывно. Я представил, как вздрагивают на месте, окутываясь клубами сизого дыма, шести — и восьмидюймовые самоходки, высоко задрав свои хоботы. Вырываются из труб-направляющих «эрэсы»; у нас за спиной явно сосредоточено было никак не меньше целой артиллерийской дивизии РГК, идея которых была подхвачена «стержневой нацией» у победителей с Востока…

Прошло пять, десять, пятнадцать минут — канонада не смолкала. Полоса кипящего ада шириной в полкилометра. Артиллеристы могут сработать и точнее, но сейчас они, похоже, подстраховывались. С воздуха, очевидно, было видно куда больше, чем нам, — и сейчас огонь постепенно корректировался, смещаясь всё ближе и ближе к берегу.

…На огневых сейчас летят в сторону опустевшие зарядные ящики. Канониры стараются как могут. Они бьют в белый свет, не имея понятия о результате стрельбы. Только неумолимый голос в переговорниках, приказывающий всё больше и больше снижать прицел. Бьёт в исполинский барабан разъярённый бог войны, сотни стволов изрыгают огонь, и раз за разом чередуются забубенные команды:

— Feuerbereit!

— Zweihundret — eins ShuB — frei!!!

— Abgefeuret!

— Vierzig rechts — eins ShuB — frei!

— Abgefeuret!..

И так далее и тому подобное. Море кипело от падающих и рвущихся снарядов, однако, к моему полному разочарованию, команды остановить снижение прицела, то есть приближение к берегу точки падения снаряда, артиллеристы так и не получили. Твари ползли по дну и, судя во всему, даже и не собирались замедляться. Бешеный огонь их нимало не смутил.

И я невольно потянулся к коммуникатору. Ещё немного — и чёрные панцири поднимутся над водой После чего должны раскрыться. И если в этот миг их накроет артиллерия…

Сотни орудий продолжали методично избивать мор-гладь. Белые султаны воды, пены и дыма взлетали всё ближе и ближе к берегу. Судя по всему, ползущие твари чувствовали себя прекрасно и отнюдь не собирались погибать в ужасных конвульсиях.

— Внимание, — негромко сказал я в переговорник. — Огонь открывать по команде. Слышали, парни, — по команде!..

Что-то зло и остро толкалось в груди, словно сердце билось о ставшую вдруг колючей решётку рёбер. Что-то сильно и больно тянуло подняться из блиндажа, броситься вперёд, к тому, что поднималось из моря, влиться в него, стать одним из них…

Снаряды рвались уже в полосе прибоя, когда огонь внезапно и резко прекратился. Вода вспухла двумя громадными горбами, чёрные блестящие купола поднялись над поверхностью — гладкие неповреждённые купола, словно и не била по ним, не жалея зарядов, целая артиллерийская дивизия. Пенящиеся потоки сбегали вниз, разбиваясь о выступающие остроконечные гребни; тут их на самом деле накрыл целый залп РСЗО, вода, воздух, море — всё превратилось в сплошной пламенный океан. От громоподобного удара я на какое-то время оглох, не спасли никакие демпферы. Меня почти что отшвырнуло от стереотрубы, блиндаж заходил ходуном.

После такого удара ничто не уцелеет, подумал я в тот миг. Никакая броня. Если только тварей не прикрывает нечто ещё более могущественное.