Череп на рукаве

– Руслан! – лейтенант… нет, уже обер-лейтенант! – Рудольф стремительно шагнул мне навстречу и протянул руку ещё до того, как я успел вытянуться по стойке «смирно» и отрапортовать согласно уставу.

Протянул мне руку. И хлопнул по плечу. И бросил:

– Не тянись… господин лейтенант. Давайте, давайте, ребята! Не задерживаемся! По местам, пристегнуться – и взлёт!..

…Как всегда, все чудеса имеют крайне простые объяснения. Наше не было исключением. Сигнал бедствия был-таки принят. Поисковая партия вылетела на место, но – ничего не нашла.

– Совсем-совсем ничего, господин обер-лейтенант?

– Рудольф. Ты забыл, Руслан, что теперь тоже офицер?

– Прости… Рудольф. Действительно, забываю… Но как такое могло случиться? Был бой… А вертолёт?

– Никакого вертолёта.

– Значит, всё-таки смогли починить двигатели…

– Возможно. Короче, было только много травы. Ни пятен от напалма, о которых ты говорил, ничего.

– А снимки с орбиты?

Рудольф запнулся.

– Гм… командование флота… скажем так, недостаточно оперативно откликнулось на наш запрос. Спутников и челноков у них вечно не хватает, так что… но фото с орбиты всё-таки были сделаны.

– И что же? Что увидели?

– Ровным счётом ничего. Ни людей, ни бункеров, ничего. У наших друзей маскировка что надо. После разгрома нашей базы никому и в голову не могло прийти, что кто-то мог уцелеть, кроме… ну, ты понимаешь.

Я нахмурился. Все мы, выжившие, на всю жизнь, до последнего вздоха будем помнить наглухо запертую броневую дверь.

– А они что, все уцелели?

– Не все, – жёстко ответил Рудольф. – Я знаю, тебе это будет… приятно услышать. Твари разрыли бункер, пробурились сквозь бетон. Прежде чем пришла помощь, многие успели погибнуть.

Я молча кивнул. Сейчас это была не первоочередная тема… но мне действительно стало как-то легче. Справедливость всё-таки есть на свете. Им не удалось отсидеться за бетоном и бронёй.

– Помощь пришла, – продолжал лейтенант. – Туча не стала там оставаться. Ушла обратно. К себе. В этот, как его… гадючник.

– Его выжгли?

Рудольф кивнул.

– До дна. Высотные бомбардировщики. Пятитонные бомбы. Термит и фосфор. Всё, что только возможно, кроме ядерных боеголовок. Теперь там проплешина пять километров в поперечнике.

– А пещера? Исток в пещере?

– Пятнадцать крылатых ракет с объёмной БЧ. Полгоры разворотили. Жаль, красивая была речка. В общем, там теперь пустыня…

– А данные? Данные экспедиции?

– Не мой уровень доступа, Руслан. Но, полагаю, уцелели. Бронированные сейфы с документацией Туча сожрать не смогла. Думаю, просто не поняла, что это такое. А вот все компьютеры уничтожены с особой тщательностью. Такое впечатление, что твари знали, что такое компьютеры и для чего могут использоваться.

Или ими управляли, подумал я.

– А остальные «реакторы»? Мы, пока шли, насчитали ещё шесть штук в предгорьях.

Рудольф мрачно покачал головой.

– На снимках ничего нет. Лес и лес…

– Маскировка…

– Хотел бы я посмотреть на эту маскировку. Это тебе не танки прятать. А озёра размером с футбольное поле. Значит, шесть штук?.. О, чёрт. Очень милые известия, нечего сказать.

– Есть ещё более милые…

И я рассказал о «матках». О чудовищах, легко и непринуждённо уходивших в космос с поверхности планеты без всяких там двигателей и прочей ерунды. О «матках», вобравших в себя тысячи и тысячи существ. Которым не надо времени на развитие и метаморфоз, которые будут готовы к бою немедленно. И которые, скорее всего, и очистили от людей Омегу-восемь. Очистили, как никогда не очистить никаким карательным отрядам.

Рудольф слушал меня, и глаза у него становились всё уже и злее.

А дослушав, он только и смог сказать:

– О майн готт.

* * *

От маленького камня, каким стала наша группа, пошли по воде большие круги. Собственно говоря, наше спасение как раз и было результатом того, что флот вывел-таки на нужную орбиту нужный спутник и на одной из фотографий дежурный офицер разглядел нас. Была отправлена партия. Нас подобрали. Ничего особенного. Разумеется, целый батальон немедленно бросился туда, где должна была находиться база повстанцев. И, разумеется, ничего не нашёл. Точнее, нашёл – пустые капониры, брошенные блиндажи и бункеры. Внутри не осталось ничего, всё было выжжено дотла – здесь тоже подрывали фосфорные бомбы. В самой большой пещере – тоже ничего. Там, похоже, жгли с особым тщанием. Батальон ничего не обнаружил. Его вывезли обратно.

Разумеется, нас допрашивали. Денно и нощно. Целые бригады следователей. Охранка потеряла сон и покой. Всех вновь прогнали через полиграф. К горам помчались разведывательные партии. Они подтвердили мои слова – хотя бы о том, что насчитывалось как минимум шесть «инкубаторов», не замеченных средствами космической разведки. Шесть пустых «прудов», или, если угодно, «озёр», дно которых покрывала засохшая слизь.