Черепа

– Стойте здесь. Ничего не делайте, просто ждите.

Теперь стало слышно не только рычание, но и топот. Впереди в тусклом свете уже можно было различить большущую тушу, которая протискивалась в том месте, где обрушилась колонна. Мысли в башке казались гладкими и острыми, точно добрый меч. Я прикинул, сколько осталось до твари, после чего достал кресало и поджёг оба фитиля.

Чудище пропихнуло тушу и снова зарычало. Потом бросилось ко мне. Чёрт возьми, теперь стало ясно, что я встретил старого знакомого: одного глаза, туда, куда я вогнал болт, не наблюдалось. Не знаю, признало меня чудище или нет, но оно так шустро перебирало лапами, словно ему не терпелось расцеловать встреченного человечка. Или сожрать.

Я тоже бежал навстречу гадине и считал: один, два… Тварь распахнула пасть во всю ширь, чуть не от пола до потолка. Три, четыре… Осталось около десяти шагов, и меня окатило смрадом протухшего мяса. Пять, шесть… Я чуть свернул, постаравшись бежать со стороны выбитого глаза. Семь, восемь… Пасть оказалась совсем рядом, и я швырнул в неё дымящие «колбаски». Прыгнул вдоль стены, чуть не попал под удар короткого шипастого хвоста, прокатился между задних лап и отпрыгнул к противоположной стене тоннеля.

Тварь остановилась и стремительно крутанулась на месте. Неужели фитили погасли? Тогда мне хана.

В этот момент два раза глухо бумкнуло. Звук такой, будто по пузу лупят булавой. Чудище замерло и принялось раскачиваться из стороны в сторону. Глаз налился белым, а после захлопнулся. Пасть приоткрылась, и наружу вырвался клуб серого дыма. Потом между клыков на пол хлынула чёрно-красная жижа. Тварь последний раз качнулась и упала.

А дальше меня вроде как накрыло. Глядя на дохлую гадину, я подошёл к ней и принялся лупить кулаками и ногами по твёрдой шершавой чешуе. На хрена – и сам не знаю, но при этом ещё и вопил:

– На тебе, сука, получай! Это тебе за Лупоглазого, паскуда, ясно?! Дерьмо собачье! Я тебе покажу, мразь! Я вам, мать вашу, всем покажу!

– Крест, Крест!

Тяжело дыша, я уставился на Хлою, которая держала меня за руку. Совершенно охреневшие парни стояли чуть дальше.

– Крест, да, оно хотело нас сожрать, но в смерти Лупоглазого его вины нет. И в любом случае оно уже сдохло.

– Сдохло… Сдохло? – Я посмотрел на руки. Оказывается, я сбил их в кровь. – Не виновато, говоришь? Виновато! Весь этот сраный мир, все вы, чёрт бы вас побрал, все виноваты! Никому нет до нас дела, и все против нас! Ясно?! Мы все против мира, и поэтому любая дрянь виновата в смерти моих пацанов.

– Да, хорошо. – Хлоя как-то очень странно смотрела на меня. – А теперь пойдём. Мы это сделали, достали необходимую вещь и сумели спастись. Теперь осталось только покинуть Нарменс и закончить дело. Крест, соберись, пожалуйста, ты нам нужен. Ты нужен своим людям, Крест.

Я провёл ладонью по лбу. В башке колотило, трещал затылок, и живот требовал, чтобы его вывернули наизнанку. Хотя, что там выворачивать? Выйдем, нужно будет покормить братву. А Лупоглазый так и не пожрал, вот чёрт…

– Да, да, – кивнул я. – Пошли. Всё верно, нужно выбираться.

Я последний раз пнул дохлую гадину, и мы пошли. Накатила какая-то вялость. Хотелось плюнуть на всё и сесть возле стены. Сесть и уснуть. А ещё лучше – сдохнуть к чёртовой матери и забыть обо всём. Вот реально: ежели вернуться в то время, когда нам предлагали эту работёнку, я просто послал бы всех в задницу и пошёл к шибенице.

Нужное место мы нашли без труда: здесь оказалось полно вонючего дыма, и в воде чернела куча сгоревших палок. Верхние ещё тлели, давая чуть-чуть света. Все остановились и уставились на потолок. Там что-то трещало и виднелись красные огоньки, но, по всему, большой пожар уже закончился.

– Как думаешь, пацаны Вуки уже разбежались? – с живым интересом спросил Зуб.

– Не, сидят греются, – буркнул я. – Откуда мне знать? Выберемся, узнаем.

– Крест, может, действительно имеет смысл поискать другой выход наружу? – спросила Хлоя. – Всё же рискованно…

– Опасно, ага. А шастать по всяким вонючим норам, где водятся здоровенные твари, безопасно, – фыркнул я и, поманив Глыбу, велел подставить руки. – Держи крепче.

Я встал на плечи великану и подпрыгнул. Зацепился за край дыры и подтянулся, ощущая, как сверху повеяло жаром. Чёрт, хотя бы сверху не навалило слишком толстых брёвен! Я упёрся в осыпающиеся стены спиной и ногами, а руками попытался толкнуть деревяшки над головой. Горячо, мать вашу! Вытащил нож и воткнул в обгоревшее бревно. Потащил в сторону. Отломал большой кусок и попытался ещё раз. Всю рожу засыпало сажей, но получилось.

Одно бревно оттащил немного в сторону, а пара больших палок просто упала. Там тотчас недовольно зарычал Глыба. Но сверху появилось открытое пространство, где я мог разглядеть небо и чёрные рёбра на месте стен и крыши. Я ещё немного подтянулся и выставил башку между чадящих деревяшек.