Черепаха Тарази

— Я так беспокоился за вас… Слава аллаху, что вы так быстро прошли по этой джанабе [27]… и никто вас не оскорбил, не ограбил, — сказал старик, приветливо кивая, и, помолчав, добавил: — Вам, наверное, показалось странным, отчего это я, направляясь издали к вам, неожиданно исчез? Вы — человек добрый и милосердный, наверное, подумали, что подо мной провалилась какая-нибудь крыша и я упал к ним в пучины, задыхаясь в джанабе от смрада и нечистот… Я даже был уверен, что вы броситесь спасать меня, старика… Но, к счастью… Просто еще издали я увидел, как вы ловко сразили орла, и, поднимаясь к вам, чтобы выразить восхищение, подумал: а не лучше ли мне спуститься обратно и найти труп орла? Я очень боялся, что мушрики, радуясь, унесут его раньше меня, чтобы выдернуть перья из хвоста и, украсив свои маски, плясать вокруг огня в исступлении… Вы бы лишились важной улики… Но подняться к вам вторично, уже с орлом, я не решился, ибо в моем возрасте проделать такой путь наверх… простите, нелегко.

Старик был сегодня на редкость словоохотлив, и Бессаз решил, что ему, наверное, приятно оказать гостю такую услугу. Видно, решил схитрить и отвести подозрения, да еще активно помогать Бессазу, ибо и дальше уклоняться от дела было бы прямым вызовом городскому чиновнику, которого староста сам пригласил в деревню для расследования.

Бессаз вдруг засмущался от мысли, что староста может догадаться о том, что еще минуту назад он твердо намеревался арестовать его, и, чтобы отвлечься и не показать своей растерянности, Бессаз взял орла и стал осматривать его со всех сторон. Это был крупный хищник, темно-бурый, с черным клювом и когтями; перья его, покрытые соляной пудрой, поблескивали на солнце.

Староста, чуть приоткрыв рот, с удивлением следил за тем, как Бессаз вертел орла в руке, пытаясь найти след от удара.

«Уж не подвох ли какой? — снова сделался подозрительным Бессаз. Может, это другой орел, подставной?» Но когда с трудом разжал птице клюв и увидел на ее языке комочки, непроглоченной ворованной пищи, успокоился: видно, палка его просто оглушила орла, не оставив на теле кровавых следов.

Староста вдруг тоже заговорил об этом, желая поделиться своими сомнениями:

— Вы, должно быть, думаете, почему на теле орла нет следов от вашего удара? Мне это тоже кажется странным. И я думаю, что это все-таки не тот орел, которого вы сбили. Да! Да! За несколько дней до вашего приезда мне тоже удалось наконец сразить орла, подумал: слава богу, избавились. Но потом вижу, что уже другой стервятник кружится над холмом. Затем Фаррух убил еще одного, я другого, пока наконец мы не поняли, что их великое множество… как стая ворон… И все будут стоять и ждать своей очереди, ибо ед-, ва погибнет один, как его место тут же занимает другой орел… ни повадкой, ни окраской — ничем не отличающийся от предыдущих… Этот, видимо, отдал душу дьяволу, задохнувшись от ядовитых паров…

— А где же, простите… которого убил я? — Старик заметил, как побледнел Бессаз.

— Его, наверное, сразу же, подхватив на лету, унесли другие орлы… Они такие номера проделывают в воздухе, так ловки, что заглядишься с открытым ртом…

— А жители деревни? Не могли ли?..

— Нет, я следил.

Бессаз молча вернул птицу старику. И как ни сдерживал себя, чтобы не выдать растерянности и волнения, старик все же заметил, как дрожат его руки.

— Прошу вас в мой скромный дар аль-исхан [28], - широким жестом староста пригласил его в дом. — Вам надо отдохнуть… И забыть все эти неприятности. Все уладится…

И старик повел его в дом и, на секунду прислонившись к двери, вздохнул, как бы сочувствуя Бессазу, оказавшемуся в таком скверном положении. Загадки, одна запутаннее другой, а теперь еще эти орлы, стоящие на страже и сменяющие друг друга…

Садясь за стол, Бессаз почувствовал такую усталость, что еле поднял руку, чтобы сделать жест старику, приглашая и его садиться напротив.

Староста сел и уставился на Бессаза — весь внимание, — и Бессаз, уже почти ничего не соображая, вдруг признался:

— А ведь я шел сюда с намерением арестовать вас…

— Боже милостивый!

— Нет, нет, не пугайтесь, прошу вас… Это было необдуманно и глупо…

Скорее бы закончить это дело. Прошу вас, помогите мне, чтобы я мог уехать со спокойной совестью…

Староста молча разглаживал пояс на своем плаще.

— Уверяю вас, я с первой же минуты старался помочь, но вы подозревали меня…

— Сейчас не время вспоминать старое, — остановил его Бессаз, — Я доверяю вам. Более того, впредь буду делать все по вашему совету, человека опытного и мудрого…

Тарази сделал знак, чтобы черепаха замолчала, и повернулся к двери, где уже давно слышалось покашливание. Черепаха умолкла и, удивленная, тоже повернула морду.

— Абитаю не терпится показать вам одежду, — сказал Тарази, вставая. А мы пока тоже немного развеемся…

VI

— Итак, все на местах — и я могу продолжить свой печальный рассказ, сказала черепаха и театрально развела руками, как бы прося снисхождения за свою несколько затянувшуюся историю.