Черепашки-ниндзя и Чародей Зеленого Острова

—     Я тоже хочу спать. Поехали домой и вы­спимся.

—     Ты, может, выспишься, а я нет,— сказал Дон.— Укладывайся на заднем сиденье. Я сяду за руль.

—     Куда мы теперь?

—      Когда я видел Микки сегодня днем, он сказал мне, что у него есть дело за островом. На западе...

—     А ты тут при чем?

—     Вот что, если у него до черта денежных де­ревьев...

—      Но у него же только одно дерево. В саду воз­ле дома, на берегу моря, рядом с кораблем.

—     А может, и до черта. Может, это росло здесь только для того, чтобы Микки мог иметь в городе карманные деньги.

—     Ты хочешь сказать, что мы поедем к нему?

—    Сначала надо заправиться и посмотреть по карте, где этот остров. Спорим, что у него там це­лый денежный сад. Представь себе только — ряды деревьев и все в банкнотах.

Старик, сторож острова, сказал:

—    Ага,— сказал он.— У Микки дом за холма­ми, на том берегу. И даже название у дома есть — «Веселый холм». Вот скажите мне, с чего бы чело­веку так называть свой дом?

—    Чего только люди не делают! — ответил Дон.— Как туда поскорее добраться?

—     Вы спрашиваете?

—     Конечно...

Старик покачал головой.

—     Вас пригласили? Микки вас ждет?

—     Не думаю.

—     Тогда вам туда не попасть. Дом окружен забором. А у ворот стража, там даже специаль­ный домик для охранников. Так что, если Микки вас не ждет, не надейтесь туда попасть.

—     Я попробую.

—     Желаю успеха, но вряд ли у вас что-нибудь выйдет. Скажите мне лучше, зачем бы этому Микки так себя вести? Места здесь тихие. Никто из пере­селенцев не обносит своих домов оградой с колю­чей проволокой. Должно быть, он кого-то сильно боится.

—     Чего не знаю, того не знаю,— сказал Дон.— А все-таки, как туда добраться?

Старик достал из-под прилавка бумажный пакет, вытащил из кармана огрызок карандаша и лизнул грифель, прежде чем принялся медленно рисовать план.

—     Переедете через гору и поезжайте по этой дороге — налево не поворачивать, там дорога ведет к берегу. Доберетесь до оврага, и начнется холм. Наверху повернете налево, и оттуда до дома Микки останется немного.

Он еще раз лизнул карандаш и нарисовал гру­бый четырехугольник.

—     Вот тут,— сказал он.— Участок не ма­ленький. Микки купил четыре дома и объеди­нил их.

В машине ждала раздраженная девушка.

—     Сейчас ты скажешь, что с самого начала был неправ,— заявила она.— У него нет никакого дома.

—     Немного осталось,— ответил Дон.— Как там гном?

—     Опять проголодался, наверное. Стучит в ба­гажнике.

—     С чего бы ему проголодаться? Я ему два часа назад столько бананов скормил!

—     Может, ему скучно? Он чувствует себя оди­ноким?

—     У меня и без него дел достаточно,— сказал Дон.— Не хватает еще, чтобы я держал его за ручку.

Он забрался в машину, завел ее и поехал по пыльной улице, пересек мост, но вместо того, чтобы перебраться через овраг, повернул на дорогу, кото­рая вела вдоль реки. Если план, который нарисо­вал старик, был правильным, думал он, то, следуя по дороге вдоль берега, можно подъехать к дому с тыла.

Мягкие холмы сменились крутыми утесами, по­крытыми лесом и кустарником. Извилистая дорога сузилась. Машина подъехала к глубокому оврагу, разделявшему два утеса. По дну оврага протяну­лась полузаросшая колея.

Дон свернул на эту колею и остановился.

Затем вылез и постоял с минуту, осматривая овраг.

—     Ты чего встал? — спросила девушка.

—     Собираюсь зайти к Микки с тыла,— ска­зал он.

—     Не оставишь ли ты меня здесь?

—     Я ненадолго.

—     К тому же здесь москиты,— пожаловалась она, отгоняя насекомых.

—     Закроешь окна.

Он пошел, но она его окликнула:

—     Там гном остался.

—     Он до тебя не доберется, пока заперт в багаж­нике.

—     Но он так стучит! Что, если кто-нибудь прой­дет мимо и услышит?

—     Даю слово, что по этой дороге уже недели две как никто не ездил.

Пищали москиты. Он попытался отогнать их.

—     Послушай, милая,— взмолился он,— ты хо­чешь, чтобы я с этим делом покончил, не так ли? Ты же ничего не имеешь против норковой шубы? Ты ведь не откажешься от бриллиантов?

—     Нет, наверно,— призналась девушка.— Только поспеши, пожалуйста. Я не хочу здесь си­деть, когда стемнеет.

Он повернулся и пошел вдоль оврага.

Все вокруг было зеленым — глухого летнего зе­леного цвета. И было тихо, если не считать писка москитов. Привыкший к бетону и асфальту горо­дов Дон ощутил страх перед зеленым безмолви­ем лесистых холмов.

Он прихлопнул москита и поежился.

—     Тут нет ничего, что повредило бы человеку,— вслух подумал он.

Путешествие было не из легких. Овраг вился между холмов, и сухое ложе ручья, заваленное валунами и грудами гальки, вилось от одного склона к другому. Время от времени Дону приходилось взбираться на откос, чтобы обойти завалы.

Москиты с каждым шагом становились все на­зойливее. Он обмотал шею носовым платком и надвинул шляпу на глаза. Ни на секунду не прек­ращая войны с москитами, он уничтожал их сот­нями, но толку было мало.