Черепашки-ниндзя и Чародей Зеленого Острова

Внезапно на первом этаже дома вспыхнул свет и послышались голоса из окна, выходящего в сад. Где-то в темноте скрипнула дверь и захлопнулась с пустым гулким звуком. Дон бросился к веревке. Мешок мешал ему бежать, но желание убраться подальше помогло быстро вскарабкаться на дере­во. Он притаился среди ветвей и осторожно под­тянул к себе болтающуюся веревку, сворачивая ее свободной рукой.

Существо в мешке начало ворочаться и брыкать­ся. Он приподнял мешок и стукнул им о ствол. Существо сразу затихло.

По дорожке, утопающей в тени, кто-то прошел уверенным шагом, и Дон увидел в темноте огонек сигары. Раздался голос, явно принадлежащий Дж. Микки.

—     Раф!

—     Да, Микки,— отозвался Раф с веранды.

—     Куда, черт возьми, задевался гном?

—    Он где-то там! Он никогда не отходит да­леко от дерева. Ты же знаешь он за него отвечает.

Огонек сигары загорелся ярче. Видно, Микки яростно затянулся.

—    Не понимаю я этих здешних гномов! —ска­зал он.— Сколько лет прошло, а я их все не пони­маю.

—    Правильно! — сказал Раф.— Их трудно по­нять.

Дон чувствовал запах дыма. Судя по запаху, это была хорошая сигара.

Ну и понятно, Микки конечно, курит самые луч­шие. Не будет же человек, у которого растет де­нежное дерево, задумываться о цене сигар!

Дон осторожно отполз по суку, стараясь при­близиться к стене.

Огонек сигары дернулся и обернулся к нему,— значит, Микки услышал шум на дереве.

—     Кто там? — крикнул он.

—     Я ничего не слышал, Микки! Это, наверное, ветер.

—     Никакого ветра нет, дурак. Это опять та же кошка.

Дон прижался к ветке, неподвижный, но вместе с тем собранный в комок, готовый действовать, как только в этом возникнет необходимость. Он выру­гал себя за неосторожность.

Микки сошел с дорожки и стоял, освещенный лунным светом, разглядывая дерево.

—     Там что-то есть,— объявил он торжествен­но.— Листва такая густая, что я не могу разгля­деть — в чем дело. Но могу поклясться — это та самая чертова кошка. Она просто преследует гнома.

Он вынул сигару изо рта и выпустил несколько изумительных по форме колец дыма, которые, как привидения, поплыли в воздухе.

—     Раф! — крикнул он,— принеси-ка мне ружье! Оно с тобой рядом, стоит прямо за дверью.

Этого было достаточно, чтобы Дон бросился к стене. Он едва не упал, но удержался. Он уронил веревку, чуть не потерял мешок. Гном внутри сно­ва начал трепыхаться.

—     Тебе что, попрыгать охота? — яростно заши­пел Дон.

Он перекинул мешок через забор и услышал, как тот ударился о мостовую. Дон надеялся, что не убил гнома, так как его пленник мог оказаться ценным приобретением. Его можно будет продать по прибытию домой, на свою планету.

Дон добрался до стены и соскользнул вниз, не думая о последствиях, исцарапав руки и ноги.

Из-за забора доносились страшные вопли и леде­нящие кровь ругательства Дж. Микки.

Дон подобрал мешок и бросился к тому месту, где он оставил машину. Добежав, он кинул мешок внутрь, сел за руль и поехал по сложному, зара­нее разработанному маршруту, чтобы уйти от воз­можной погони.

Через полчаса Дон остановился у небольшого парка и принялся обдумывать ситуацию.

В ней было и плохое, и хорошее.

Ему не удалось собрать урожай с дерева, как он намеревался, и к тому же теперь Микки обо всем известно, и вряд ли удастся повторить набег.

С другой стороны, Дон теперь знал наверняка, что денежные деревья существуют, и у него был настоящий местный гном, вернее, он предполагал, что эту штуку зовут гномом.

И этот гном — такой тихий в мешке — основа­тельно поцарапал его, охраняя дерево.

При свете луны Дон видел, что руки его в крови, а царапины на ребрах под разорванной рубашкой жгли огнем. Штанина промокла от крови.

Он почувствовал, как мурашки побежали по ко­же. Человеку ничего не стоит подцепить инфекцию от неизвестной зверюги.

А если пойти к доктору, тот обязательно спро­сит, что с ним случилось. Он, конечно, сможет со­слаться на собаку. Но вдруг доктор поймет, что это совсем не собачьи укусы? Вернее всего, доктор со­общит, куда следует.

Нет, решил он, слишком многое поставлено на карту, чтобы рисковать,— никто не должен знать о его открытии. Потому что пока Дон — един­ственный человек, знающий о денежном дереве, из этого можно извлечь выгоду. Особенно, если у него есть гном, таинственным образом связанный с этим деревом, которого, даже и без дерева, если повезет, можно превратить в деньги.

Он снова завел машину.

Минут через пятнадцать он остановил ее в пере­улке, в который выходили задние фасады старых многоквартирных домов.

Он вылез из машины, прихватив с собой мешок.

Гном все еще был неподвижен.

—     Странно,— сказал Дон.

Он положил руку на мешок. Мешок был теплым, а гном чуть пошевелился.

—     Жив еще,— сказал Дон с облегчением.

Он пробирался между мусорных урн, штабелей гнилых досок и груд пустых консервных банок. Кошки, завидя его, разбегались в темноте.

—     Ничего себе местечко для девушки,— ска­зал себе Дон.— Совершенно неподходящее место для такой девушки, как моя.