Черепашки-ниндзя и Чародей Зеленого Острова

—    Не буду я этого делать,— уверенно сказал Дон,— у меня слишком хрупкое здоровье. Если я промокну, то схвачу воспаление легких и у меня разболятся зубы, а кроме того, у меня аллергия к водорослям, а залив почти наверняка полон кувшинок и всякой травы.

—    Я тебе заплачу вдвойне! — в отчаянии во­пил Микки.— Я тебе даже втройне заплачу!

—    Знаю,— сказал Дон,— ты мне ничего не за­платишь.

Он повесил трубку и, не выпуская из рук бутыл­ки, вернулся на старое место.

—    Тоже мне,— сказал он, выпив две рюмки под­ряд,— чертов способ зарабатывать себе на жизнь.

—    Все способы чертовы,— сказал Лео фило­софски.

—    Послушай, Лео, та бумажка, которую я тебе дал, она в порядке?

—    А что?

—     Да нет, просто ты похрустел ею.

—    Я всегда так делаю. Клиенты это любят.

И он машинально протер стойку снова, хотя та была чиста и суха.

—    Я в них разбираюсь не хуже банкира,— ска­зал он.— Я фальшивку за пятьдесят шагов учую. Некоторые умники приходят сбыть свой товар в бар, думают, что это самое подходящее место. Надо быть начеку.

—    Ловишь их?

—    Иногда. Не часто. Вчера здесь один рассказы­вал, что теперь до черта фальшивых денег, которые даже эксперт не отличит. Рассказывал, что правительство с ума сходит — появляются деньги с оди­наковыми номерами. Ведь на каждой бумажке свой номер. А когда на двух одинаковый, значит, одна из бумажек фальшивая. Дон выпил еще и вернул бутылку.

—    Мне пора,— объявил он.— Я сказал своей де­вушке, что загляну. Она у меня не любит, когда я накачиваюсь.

—    Не понимаю, чего она с тобой возится,— сказал Лео.— Работа у нее в ресторане хорошая, столько ребят вокруг. Некоторые и не пьют, и ра­ботают вовсю...

—    Ни у кого из них нет такой души, как у меня,— сказал Дон.— Ни один из этих механиков и шофе­ров не отличит закат солнца от яичницы.

Лео дал ему сдачи с двадцати долларов.

—    Я вижу, ты со своей души имеешь,— сказал он.

—    А почему бы и нет! — ответил Дон.— Само собой разумеется.

Он собрал сдачу и вышел на улицу.

Девушка ждала его, и в этом не было ничего уди­вительного. Всегда с ним что-нибудь случалось, и он всегда опаздывал, и она уже привыкла ждать.

Она сидела за столиком. Дон поцеловал ее и сел напротив. В ресторане было пусто, если не счи­тать новой официантки, которая убирала со стола в другом конце зала.

—    Со мной сегодня приключилась удивитель­ная штука,— сказал Дон.

—     Надеюсь, приятная? — сказала девушка.

—    Не знаю еще,— ответил Дон.— Может быть, и приятная. С другой стороны, я, может быть, хлеб­ну горя.

Он залез в часовой кармашек, достал банкноту, расправил ее, разгладил и положил на стол.

—    Что это такое? — спросил он.

—     Зачем спрашивать, Дон. Это двадцать дол­ларов.

—    А теперь посмотри внимательно на уголок.

Она посмотрела и удивилась.

—    Смотри-ка! Черешок — воскликнула она.— Совсем как у яблока. И приклеен к бумаге.

—    Эти деньги с денежного дерева,— сказал Дон.

—     Таких не бывает,— сказала девушка.

—     Бывает,— сказал Дон, сам все более убеж­даясь в том.— Одно из них растет в саду Дж. Микки. Отсюда у него и деньги. Я раньше никак не мог понять, как эти боссы умудряются жить в больших домах, ездить на автомобилях длиной в квартал и так далее. Ведь чтобы заработать на это, им пришлось бы всю жизнь вкалывать. Могу поспо­рить, что у каждого из них во дворе растет де­нежное дерево. И они держат его в секрете. Только вот сегодня Микки забыл с утра собрать спелые деньги, и их сдуло с дерева через забор.

—     Но даже если бы денежные деревья сущест­вовали,— не сдавалась девушка,— боссы не смог­ли бы сохранить все в секрете. Кто-нибудь да до­знался бы. У них же есть слуги, а слуги...

—     Я догадался,— перебил ее Дон.— Я об этом думал и знаю, как это делается. В этих домах не простые слуги. Каждый из них служит семье много лет, и они очень преданные. И знаешь, почему они преданные? Потому что им тоже достается кое-что с этих денежных деревьев. Могу поклясться, что они держат язык за зубами, а когда уходят в от­ставку, сами живут как богачи. Им невыгодно бол­тать. И кстати, если бы всем этим миллионерам нечего было скрывать, к чему бы им окружать свои дома такими высокими заборами.

—     Ну, они ведь устраивают в садах приемы,— возразила девушка.— Я всегда об этом читаю в светской хронике.

—     А ты когда-нибудь была на таком приеме?

—     Нет, конечно.

—     То-то и оно, что не была. У тебя нет своего денежного дерева. И они приглашают только сво­их, только тех, у кого тоже есть денежные деревья. Почему, ты думаешь, богачи задирают нос и не хо­тят иметь дела с простыми смертными?

—    Ну ладно, нам-то что до этого?

—    Милая! Смогла бы ты мне найти мешок из- под сахара или что-нибудь в этом роде?

—    У нас их в кладовке сколько угодно. Могу принести.

—    И пожалуйста, вдень в него резинку, чтобы я мог потянуть за нее и мешок бы закрылся. А то, если придется бежать, деньги могут...

—     Дон, ты не посмеешь...

—    Как раз перед стеной стоит дерево. И один сук навис над ней. Так что я смогу привязать веревку.

—     И не думай. Они тебя поймают.