Черепашки-ниндзя и Тайна Древнего Египта

  За стеной было отчетливо слышно переливание воды, которое окончилось шипящим звуком, слов­но кто-то отдувался.

  Друзья бросились в соседнюю комнату, где нахо­дилась ванна с мумией.

  Доктор Адамс так торопился, что сбил с тумбоч­ки стеклянную колбу. Та разбилась и залила пол чем-то жидким. Остановившись около ванны с мумией, Адамс несколько секунд молча наблю­дал.

  Видно было неописуемое удивление на лице профессора Брэдли. Ученый замер и напряженно вслушивался в шипящие, хрипящие и хлюпающие звуки, несшиеся из ванны.

-   Ну что? - только и смог выдавить из себя Джоан Брэдли, подняв глаза на доктора Адамса.

  Тот истерично рассмеялся. Профессор нагнулся над мумией.

-   Тише, Дэвид, - еле слышно сказал своему другу.

  Доктор Адамс повернулся к аппарату, регули­рующему давление в приборах, потом наклонился к подогревателю. И в лаборатории сразу наступила тишина.

-   Ну вот и все, - спокойно произнес доктор Адамс.

-   Это ничего, - сразу же откликнулся профес­сор Брэдли, должно быть по-своему понявший сло­ва Адамса. - Ничего, я все слышал и понял!

  Доктор Адамс хотел ответить, но в этот момент послышалось тяжелое дыхание в темноте кори­дора.

  Через секунду на пороге стоял Рафаэль, с ши­роко открытыми глазами.

-   Я и не думал, профессор, что вы умеете так быстро бегать!

  К Рафаэлю подбежал взволнованный профессор Брэдли. Он тянул его за рукав и кричал прямо в лицо:

-   Ты знаешь, что сказал Мересу?

-   А разве Мересу что-то сказал?

-   Ну да, только что.

  Рафаэль глянул на доктора Адамса в надежде, что тот подтвердит слова профессора. Доктор Адамс молчал, приглаживая волосы.

-   Он произнес свои последние слова, те послед­ние слова, которых не хватало в папирусе!

-   Не может быть, - Рафаэль не сразу понял услышанное.

-   Подумать только, какая удача!

  Профессор Брэдли выхватил блокнот и, облоко­тившись на подоконник, принялся что-то записы­вать.

-   Значит, вы все-таки будете оживлять му­мию? - спросил Рафаэль у доктора Адамса скорее встревоженным, чем удивленным голосом.

-   Нет, Рафаэль, это невозможно!

-   Но ведь профессор говорил? - и Рафаэль издали посмотрел на мумию. Темная фигура в ванне внушала ему страх, и он не решался по­дойти.

-   Он ничего не говорил и не мог сказать. Про­сто мы оба, я и профессор Брэдли, проспали весь вечер и оставили приборы без присмотра. Они про­извели немного шума.

-   И только?

-   Да конечно!

-   Но как же?.. - с недоумением начал Рафаэль, взглянув при этом на профессора.

-   А!.. Вы про Джоана? Ну, он, должно быть, услышал в обычном шуме то, что ему очень хоте­лось услышать.

  Профессор Брэдли, закончив писать, радостный и возбужденный, бросился к Рафаэлю, чтобы что-то прочесть ему.

Глава 27. Завершение

  На следующий день профессор Брэдли пригла­сил к себе Эйприл и ее друзей черепашек-ниндзя, чтобы в торжественной обстановке сообщить о ре­зультатах исследований.

  За обеденным столом было на редкость оживлен­но. Рафаэль сидел молча. Он так и не сказал ничего своим друзьям, вернувшись поздно вечером домой, хотя те ждали его. Но как не допытывались они, Рафаэль наотрез отказался что-либо расска­зывать.

  На десерт уже подали сладкий пудинг с клуб­никой, а профессор Брэдли все еще хранил свою тайну.

-   Так мы услышим историю архитектора Мересу? - не выдержала Эйприл.

-   Да, - решительно ответил профессор и встал, - думаю, уже можно.

  Донателло допил лимонад и отставил стакан в сторону, чтобы случайно не задеть его от какой-ни­будь неожиданности.

  Микеланджело все еще жевал кусок пудинга, запихивая остаток в рот. На что Леонардо заметил:

-   Смотри, не подавись.

  Профессор Брэдли взял в руки блокнот.

-   Вчера мне удалось услышать последние сло­ва, сказанные перед смертью архитектором Мересу.

-   Невероятно, - Эйприл, пораженная, откину­лась на спинку стула.

-   Так вот почему Рафаэль молчал, - с упреком ­посмотрел на него Донателло.

  А Микеланджело все же поперхнулся и стал громко откашливаться.

-   Ну вот, я же говорил, что нельзя жадни­чать, - захихикал Леонардо.

-   Друзья мои, - в голосе профессора Брэдли слышалась какая-то напевность, словно певец готовился к выступлению, - мне очень приятно поделиться с вами этой удачей. Я хочу поблагода­рить вас. Наша поездка дала так много резуль­татов.

-   Профессор Брэдли, - прервал его Донателло, - я извиняюсь, но, по-моему, ваше вступление затянулось.

-   Да-да. «И в последнюю минуту земной жизни дало небо сознание Мересу, и сказал он великому: «Отомсти... убийце, друг и повелитель мой... Coy...» Это было в папирусе, - профессор Брэдли поднял указательный палец кверху, оглядывая присутствующих. - А дальше слова, которые не успел произнести умирающий: «...скажет тебе правду. Да не простят боги верховному жрецу Корту, убийце моему».

  На несколько минут в комнате воцарилась тишина.

-   Я так и думал, - выпалил Микеланджело.

-   Что ты думал? - спросила Эйприл с претен­зией в голосе и взгляде.

-   Ты, насколько помнится, - вмешался Донателло, - говорил, что девушка и убила…

-   А теперь говорю, что подозревал…