Черепашки-ниндзя на острове чудовищ

— Есть отчего, — завопил Пилсберг, почуяв надежду на спасение. — По двору шаста­ют гиены. Одна из них чуть мне ногу не откусила. А по пятам за мной гонятся носоро­ги. Скоро они будут здесь. Я уже слышу их топот. Подска­жите скорее, куда мне спря­таться?

— Трудный вопрос, — почесал подбородок Бим. — удивлён тем, что вы, непревзойдённый мастер фильмов ужасов, боитесь каких-то клыкастых тварей. Что они с ва­ми сделают, когда найдут? Да ничего особенного! Съедят, только и всего.

— Наши гиены гуманны, — по-своему утешил Бом. — Они не торопятся поглощать пищу. У вас будет время поразмыслить над сюжетом нового фильма в то время, когда они примутся за вашу печень и ко­нечности...

— Довольно пугать меня! — закричал Пилсберг и запрыгал от ярости. — Я уже достаточ­но напуган! Возможно, я оши­бался, когда пугал людей сво­ими фильмами! Но пока я жив, ещё не поздно исправить эту ошибку. Я всё-таки та­лантлив. Я мог бы снимать и добрые фильмы. Но об этом лучше поразмыслить на досуге и в более спокойной обстанов­ке. А кто мне поможет сей­час?

— На вашем месте я обратился бы за помо­щью к самому главному человеку на этом корабле, к мистеру Крэ- бу, — порекомендовал Бим.

— К его рубке не пробиться! — в отчаянии про­стонал Пилсберг. — Коридор на третьем уровне кишмя кишит гиенами.

— Я могу вас провести туда безопасным пу­тём, — изъявил готовность Бом.

— Тогда хватит языками чесать! — вернулась к Пилсбергу привычка приказывать. — Ве­дите меня скорее туда!

При этом он не заметил, как головы клоуна заговорщицки перемигнулись.

Бим-Бом выполнил своё обе­щание. Он привёл Пилсберга к капитанской рубке по узкому служебному коридору. Но ког­да они оказались у массивных дверей рубки, то услышали за спинами торжествующий вой.

Их заметили гиены, которые слонялись в это время в смеж­ном коридоре. Шестипалые твари помчались за своей законной, как они по­лагали, добычей.

Клоуну и режиссёру некуда было отступать. Бим-Бом приготовился отразить нападение, выста­вив перед собой кулаки. У Пилсберга от страха вы­пал монокль. Он забарабанил в дверь рубки.

— Мистер Крэб! Это я, Пилсберг! Спасите меня, пожалуйста! Я вам ещё пригожусь!

Гиен отделяло от них расстояние в ка­ких-то пятнадцать футов. Уже ощу­щалось смердящее дыхание этих тварей.

Сидящий в это время за пультом управления Крэб ви­дел через камеры слежения всё, что происходит перед две­рями его рубки. Немного поду­мав, он приказал Шредеру:

— Впусти этого головотяпа Пилсберга. Он, действительно, может пригодиться. Ведь кино ещё не снято. И клоуна тоже впусти.

— А клоуна зачем? — удивился Шредер.

— Если гиены начнут штурмовать дверь, то мы бросим им на съедение Бим-Бома. А сами скроемся через запасный выход, — пояснил Крэб. — Я не могу пока тратить энергию своего жезла на усмирение этих тварей. Лучше будет их задобрить.

И в тот момент, когда Пилсберг распростился с жизнью, когда гиены находились уже в пяти футах, створка дверей открылась. Силь­ные руки Шредера втянули внутрь Пилсберга и Бим-Бома. Через мгновение створка захлопну­лась. Гиены стукнулись носа­ми о массивную дверь и за­щёлкали клыками от бессиль­ной ярости.

Прокравшись во внутренний дворик крепости, Микеландже­ло увидел, что подоспел вовре­мя. Вокруг клетки, в которой сидела Солли, кружили четыре гиены, хищно клацая зубами. Они собрались уже откинуть защёлку клетки и ворваться внутрь. Не раздумывая больше, Микеланджело с боевым кличем ринулся в атаку, на ходу извлекая из-за пояса нунча­ки и кинжалы.

Одним из этих кинжалов, брошенных на бегу, он сразил наповал одну гиену ещё до того, как те успели опомниться. Второй гиене он проломил го­лову нунчаками. Две другие с испуганным воем бросились внутрь здания.

Отважный черепашка откинул за­щёлку клетки и сказал Солли:

— Торопись. Эти твари вер­нутся через минуту с подкреп­лением. Воспользуйся своими крыльями и взлети.

— Я не могу бросить тебя одного, моего спасителя! — воскликнула девушка, вылезая из клетки. — Я хочу помочь тебе.

— Помоги мне завладеть зо­лотым жезлом, — попросил Микеланджело. — Без его энергии нам не одолеть Крэба.

Из приземистых ворот зда­ния с ожесточённым рыча­нием вырвалось десятка два гиен. Они сгруппи­ровались полукругом по двору. Зажав в одной лапе кинжал, а в другой нунчаки, Микеланджело приготовился к бою. Солли взмыла в небо, прижав от страха ладони к груди.

Гиены одновременно со всех сторон ринулись на отважного черепашку. Но он, сразив двоих из них ударами кинжала и нунчаков, подпрыг­нул в воздух, перевернувшись через голову. Гиены с разбегу наткну­лись друг на друга и покусали одна одну.

Но Микеланджело не мог, подобно крылатой гимнастке, долго находиться в полёте. Он приземлился на задние лапы у наружных ворот. Развернув­шись в его сторону, гиены дви­нулись на него с угрожающим рычанием.

Однако в тот момент, когда они готовились броситься в атаку, за спиной Микеланд­жело, в проёме ворот показа­лась голова Зуко. Добрый динозавр не мог отсижи­ваться в отдалении, ви­дя, как его новому другу приходится туго. Он бросился на выручку Микеланджело.