Черепашки-ниндзя против Разрушителя

  Невысокий человечек с суетливо подергивающи­мися ручками и ножками, представился:

-   Шеф полицейского управления Джонатан Петерсон!

-   Микеланджело! - неприязненно ответил нин­дзя, уставившись на шефа полиции, который всем своим видом больше напоминал ходячий реклам­ный плакат.

  «Интересно, сколько бы ему могло быть лет?» - ­прикинул Микеланджело.

  Петерсон был розовощек, совершенно лыс; дале­ко вправо и влево выдавались лопухи прозрачных на просвет ушей. Водянистые глаза были глубоко посажены на унылом лице. А длинный нос и квад­ратные зубы неестественно белого цвета симпатии не вызывали.

  Шеф представил второго офицера и третьего, который еще пробирался через зал стараясь не за­девать цветы и лианы.

  По отношению к последнему он отпустил доволь­но глуповатую шутку с длинной бородой, после чего все присутствующие услужливо захихикали.

  Микеланджело с неудовольствием почувствовал, как уголки его губ тоже слегка искривились, хотя смешно ему совсем не было.

  Ему было просто неловко, - как человеку, кото­рый случайно попадает на чужую вечеринку.

  Микеланджело мельком осмотрел всех присут­ствующих в зале мужчин, и про сёбя отметил, что только один капитан Джексон пришелся ему по душе. А вообще все ему совершенно не нравилось.

  Микеланджело был раздражен.

-   А теперь, я надеюсь, вы объясните, с чего бы это взялись меня будить? - Микеланджело дер­жался вызывающе.

  Джонатан Петерсон если вызов и понял, то не принял его. Все также моргая своими прозрачными водянистыми глазами, он с готовностью ответил:

-   У нас возникла проблема! Наше счастливое общество мира и благоденствия, где столько лет не было ни одного тяжелого преступления, ни одно­го преднамеренного убийства, постигла страшная беда. Сейчас, в эти минуты, где-то по улицам наше­го города рыщет зловещий маньяк и убийца из вашего времени! - Петерсон глядел так, словно Микеланджело и был тем самым маньяком.

  Микеланджело ничего не ответив на это, нагнул­ся и сорвал ярко-фиолетовый цветок. Лепестки тут же поникли и свернулись. Микеланджело смял бутон, скатал его в шарик и с лету бросил себе в рот. После чего пожевал и проглотил его. Но шефа полиции, как видно, вывести из себя было явно не просто.

-   Наша система общественного устройства, - как ни в чем не бывало, продолжал говорить Пе­терсон, будто находился перед большой аудито­рией и выступал, читая по бумажке, стоя за трибу­ной, - всем своим существованием исключает пре­ступление!

-   Как это? - искренне заинтересовался Мике­ланджело.

  Но шеф полиции оказался настоящим занудой: он даже не приостановил свою лекцию, чтобы отве­тить на вопрос Микеланджело.

  Черепашка разозлился.

  Остальные офицеры полиции стояли молча, по­тупив глаза. Девушка оказалась самой милосерд­ной, она приблизилась к шефу, вздохнула, и начала расстегивать на его груди китель.

  От такой шалости Микеланджело просто оторо­пел. Остальные же смущенно прятали глаза.

  Между тем Лили добралась уже до нательной майки, но невозмутимый Петерсон продолжал раз­глагольствовать о преимуществах существующей системы надзора.

-   Может быть, нам лучше выйти? - Мике­ланджело, который ничего не понимал, попытался прояснить ситуацию.

  Но тут неожиданно Петерсон умолк. Хотя нельзя сказать, что он замолчал. Он просто утих, словно магнитофон, у которого убрали звук.

  Еще какое-то время в ушах звучало дребезжание, которое очень быстро стало еле уловимым ше­потом.

  Слегка порозовевшая Лили повернула к Мике­ланджело лицо.

-   Ну вот, это все, что я могу для вас сделать. Ведь он никогда не молчит.

  Микеланджело, который никак не мог понять косых взглядов и подмигиваний Джексона, вос­кликнул:

-   Да что тут, черт возьми, происходит?!

-   Штраф за употребление нецензурных выражений! - тут же проснулся блестящий металли­ческий ящик, закрепленный на стене недалеко от выхода.

  Капитан Джексон расхохотался.

  Микеланджело почувствовал, как у него, образно выражаясь, поехала крыша.

-   Долго вы еще будете надо мной издевать­ся?! - разозлившись окончательно, закричал он.

-   Послушай, дружище, не кипятись!

  Черепашка снова ощутил на своем плече мощ­ное дружеское похлопывание.

-   Просто для тебя то, где ты сейчас находишь­ся - будущее, и обыкновенные для нас вещи, кажутся тебе чем-то фантастическим.

-   Да объяснили бы толком, вместо того, чтобы смеяться, - вступилась девушка за Микеланджело. - Понимаешь, - обратилась она к нему, - лю­ди в нашем обществе стремятся к совершенству, а поэтому мы отказались от любых ситуаций, в ко­торых человек может выглядеть в неверном свете. У нас родители отказываются ругать своих детей в воспитательных целях, учителя читают лекции из отдельной кабинки, общаясь с учениками так назы­ваемой односторонней связью. Они это делают для того, чтобы не видеть шалостей своих подопечных. И так повсюду. С детства у нас каждый человек усваивает, что он не имеет право причинять непри­ятности своему ближнему.

-   Блестяще! - похвалил Микеланджело. - Только я не понимаю, какое это может иметь отношение к...