Через ее труп

Я знал, что жена мне изменяет, с тех пор как она вернулась от «своей измученной подруги, недавно ставшей мамой», явно только после душа. Моя жена не потрудилась выяснить, что я подписан на ее подругу в Фейсбуке и прекрасно знаю, что та отнюдь не измучена, а провела весь день в Диснейленде.

– Ох, мне так жаль. Это ужасно, но все равно не значит, что она пытается нас убить.

Мне тоже не хотелось в это верить, но дверь была заперта, а мы ее точно не закрывали.

– Если мы все трое умрем, она получит деньги и нового мужчину. Кого-то получше меня.

Я чувствовал себя полным идиотом, раз поверил, будто смогу вести на материнские деньги идеальную жизнь – играть в рок-группе, заниматься серфингом каждое утро и быть женатым на самой сексуальной женщине в городе. Разве я все это заслужил? Конечно, сгнить рядом с матерью, которая любила меня только на определенных условиях, как и я ее, это подходящий конец и для меня, и для нее.

– Прости, Винни.

Я мог смириться с трагической судьбой, но только не с тем, что втянул в это сестру.

– Ох, Чарли. – Она обняла меня, хотя и этого я не заслуживал. – Прежде чем ты начнешь считать себя единственным жалким куском дерьма, я тоже должна кое в чем признаться.

Я знал, в чем она хочет признаться, но предпочел услышать это от нее. И вот, через десять лет зависимости, когда к Винни уже протянула костлявую руку смерть, сестра наконец-то заговорила:

– Вряд ли для тебя это новость, но я алкоголик.

Ну вот он, ее большой секрет, скрывавшийся на самом виду почти десять лет.

– Не новость, – мягко сказал я. – Но горжусь, что ты это признала.

– Вот почему я не могла быть маминым донором. Мои органы давно проспиртованы.

Я понимал, сколько мужества ей понадобилось, чтобы это сказать, и решил тоже проявить смелость.

– Я делал анализы, – признался я.

Глаза Винни округлились от удивления.

– И?

– Совпадение девяносто восемь процентов.

– Ох…

– Но Марсела…

Мне не хотелось рассказывать, как мы три дня ругались, и она назвала маму чудовищем, а меня слабохарактерным маменькиным сынком. Это было слишком унизительно. Но Винни меня опередила:

– Она тебе не позволила.

И я кивнул. Конечно, жена не хотела продлевать жизнь моей матери, ведь ее близкая смерть и была главной причиной, по которой Марсела вышла за меня замуж.

Я вспомнил тот день, когда мама позвала нас с Винни, через два года после того, как заболела, и объявила, что ей нужна почка. Это было накануне ее дня рождения. «Не покупайте мне ничего в этом году, – сказала она. – Вы можете дать мне то, что у вас уже есть».

Никогда не забуду, как в тот вечер мы с Винни вышли во двор, боясь говорить в доме, потому что знали – у стен есть глаза. «Я не позволю тебе это сделать, – сказал я сестре. – Ты слишком молода». И она ответила аналогичным образом: «А у тебя только что родился ребенок, это слишком рискованно». Ни один из нас не признался в истинных причинах, по которым мы не можем сделать операцию: проблеме со спиртным и проблеме с женой. И больше мы об этом не разговаривали. Наверное, именно из-за того, что мы не обсудили мамину просьбу, нам стало трудно говорить и обо всем остальном. С тех пор мы начали отдаляться.

– Помнишь, как мы напились шампанского на вечеринке по поводу маминого «Оскара»? – спросила Винни, и я слегка улыбнулся.

– Тебя вырвало в фонтан.

– Казалось бы, я должна чему-то научиться.

И я вспомнил о женщине, на которой женился.

– Наверное, мы оба искали то, что причинит нам боль. Потому что после детства рядом с мамой считали, что именно этого и заслуживаем.

– Вот какое она оставила наследство, – сказала Винни. – Вдохновила всех, кто ее любил, на самоуничтожение. Жаль, нельзя написать это на ее надгробии.

Винни вздохнула и откинулась на спинку кресла. А прямо за ее головой на мониторе что-то дернулось. Я наклонился, чтобы рассмотреть получше.

– Тут кто-то есть! – Я указал на камеру у подъездной дорожки, где только что появилась машина.

– Это Нейтан!

– Ты когда-нибудь рассказывала ему про бункер? – спросил я, понимая, что это маловероятно, но все-таки не теряя надежду.

– Мы же дали клятву, – напомнила она.

Мое сердце наполнилось любовью.

– Мы здесь не умрем, – пообещал я.

Вместе с сестрой мы прошли через ад, и я отказывался соглашаться, что наше путешествие закончится вот так.

– Твоими бы устами… – выдохнула она.

Мы с сестрой не ходили в церковь, но, думаю, оба верили если не во всемогущего Бога, то хотя бы в карму. И смерть матери в тот момент, когда она решила нас помучить, явно подтверждала существование кармы.

Мы смотрели, как Нейтан потоптался на крыльце и скрылся в доме. Я переключился на внутренние камеры, показывающие гостиную и прихожую. Нейтан стоял прямо у двери. Секундой спустя на лестнице появилась Марсела. Они обменялись парой слов. Потом Нейтан вытащил телефон, что-то набрал и пошел на кухню.

– Переключись на камеру в кухне!

Сделав так, я увидел, как Нейтан берет со стола телефон Винни.

– Это мой телефон! – вскрикнула Винни. – Наверное, он написал мне и услышал, как пришло сообщение!

На кухне появилась Марсела. Нейтан посмотрел на нее и помахал телефоном Винни.