Через миллиард лет

Потом кто-нибудь берет машину, отвозит его в город, а на обратном пути, забирает отоспавшуюся Мардж, которая будет передавать еще две смены, пока Бен-Дов принимает вызовы в отделении связи. Потом Мардж возвращается и сменяет его, а Бен-Дов отправляется домой спать. Таким образом, мы получаем те же четыре двухчасовые смены, не слишком отвлекаем двух телепатов от их основной работы и никто не перегорает посреди не приспособленной для этого лаборатории.

Время наших передач, однако, сместилось. Рон предпочитал оставаться на ногах шестнадцать часов, чередуя два часа контакта и два часа отдыха, а затем на восемь часов погружаться в беспокойный сон. Но Мардж и Бен-Дов ведут себя совсем по-другому. Они спят совершенно нерегулярно – иногда ложатся вечером, иногда в середине дня. Или, например, бодрствуют восемь часов после завтрака (четыре рабочих, четыре свободных) и еще восемь после обеда (четыре свободных, четыре рабочих), а все остальное время спят. Как сурки.

С современными сонными пилюлями совсем не сложно перестроить ритм жизни под любую свою причуду, а ты, конечно, знакома со всякими странностями и особенностями племени телепатов куда лучше меня. Однако это поставило с ног на голову жизнь мирных археологов, потому что кто-то должен помогать телепатам: поить их кофе, подносить материал, корректировать компьютерные распечатки и так далее. Мы пытались удержаться в прежнем расписании – я говорю о раскопках, ведь несмотря ни на что, мы все еще копаем – и каким-то образом иметь свободных людей, готовых прибыть в распоряжение телепата в любое время дня и ночи.

Пилазинул, которому хватает одного часа отдыха в сутки, взвалил на себя большую часть работы, а это не так уж хорошо, ибо в его знаниях и интуиции нуждались и все остальные.

Мы умудрились переслать большую часть информации без эксцессов. Было не особенно приятно сталкиваться с Мардж в лаборатории, да и необходимость отвозить ее в город ни у кого не вызвала восторга – я настоял на том, чтобы мне этого не поручали, – но она очень хороший профессиональный оператор. Мисс Мардж берет первую распечатку, высовывает рожки и продирается через цифровой завал все четыре часа, без всяких усилий передавая информацию вдвое быстрее Рона. Я подозреваю, что она могла бы работать сверхурочно, не причиняя вреда своему организму. Беда, что ей эта идея не приходит в голову.

Бен-Дов – довольно странный тип. Ему около шестидесяти, седеющий, неловкий, всегда небритый, вернее, невыбритый до нужной кондиции, он совершенно не походил на покорителя пустыни (большая часть моих знакомых израильтян выдержана именно в этом стиле). Но не следует судить по первому впечатлению – под неопрятной внешностью скрывается железный характер. Мы с ним немного поговорили, он рассказал, что до тридцати лет ни разу не покидал Израиля, хотя немало путешествовал внутри страны: Бен-Дов вырос в Каире, учился в Дамаске и Тель-Авиве и в разное время побывал в Аммане, Иерусалиме, Хайфе, Александрии, Багдаде и других крупных городах государства Израиль. Потом им овладела охота к перемене мест, и он подписал контракт на работу оператором-телепатом в кибуце Бен-Гурион на Марсе. Как и множество других телепатов, он поплыл странствовать по Галактике, с каждой переменой должности все дальше улетая от Земли. Он все время вызывался работать на негостеприимных, мало приспособленных для жизни планетах, таких как Хигби-5.

Миррик, который, как я тебе, наверное, уже рассказывал, очень интересуется всякими религиями, пришел в полный восторг, когда узнал, что Бен-Дов еврей.

– Расскажите мне, пожалуйста, об этической концепции иудаизма, просительно проревел огромный динамонианин. – Сам я парадоксиалист, но изучил многие верования Земли и, видите ли, никогда раньше не встречал настоящего иудея. Та часть учения Моисея, которая касается…

– Простите, – мягко прервал его Нахман Бен-Дов. – Дело в том, что я не иудей.

– Но Израиль, если я не ошибаюсь, иудаистское государство Земли?

– О да, в Израиле много иудаистов, – ответил Бен-Дов. – Я же не принадлежу к их числу. Я аутентичный буддист. Вероятно, вам доводилось слышать о моем отце, лидере израильской буддисткой общины – Мордехае Бен-Дове.

Миррику не приходилось, ну, не слышал он. Зато об аутентичном буддизме он знал довольно много и не особенно им интересовался. Клыки Миррика печально опустились – он так хотел узнать, как выглядит Моисеев закон с точки зрения еврея.

Один из крупных недостатков распространения общеземных средств связи – распад племенных структур. В Израиле появляются общины аутентичных буддистов, в горах Тибета – мормоны, в Конго – реформированные баптисты-методисты (не уверен, что они называются именно так) и тому подобное. Правда, должен признать, заявление Бен-Дова о том, что он буддист, удивило и меня самого.

Иудаист он или нет, не имеет значения. Бен-Дов – превосходный оператор. Вдвоем с мисс Мардж они перерабатывают горы компьютерных распечаток. По окончании предписанной медиками недели отдыха к нам возвратился Рон Сантанжело и тоже принялся за работу.