Через пламя и ночь

– Не будь занудой. Там невысоко и красиво. С Царжей говорила, конечно. Я же Раско к ней водила, ты чего?

Мавна мотнула головой. В самом деле. Глупо думать, что Купава молча приводила Раско и ждала за дверью, пока он выпьет снадобье. Конечно, они разговаривали.

Она ещё раз посмотрела на младшего брата. Вдруг проснётся, а их нет? Испугается. Купава подошла ближе и взяла её за руку, другой рукой дотянувшись до сложенного на кровати платка.

– Я его предупреждала, что мы можем выйти. – Купава встряхнула платок и накинула на плечи Мавны. – Он пообещал, что не будет бояться. Мы недолго ведь. Попьём чаю и вернёмся. Ты запахнись поплотнее, а то ветер прохладный.

Мавна с молчаливым восхищением позволила Купаве увести себя. Как бы ей хотелось стать такой же, как подруга: уметь заранее всё продумать и решить, быть уверенной и всегда находить нужные слова…

Купава сходила к Царже за чаем, а выход на крышу правда оказался очень простым: короткая лестница за поворотом возле комнат Мавны, дверка – и готово.

Они вышли под тёмное небо, и у Мавны перехватило дыхание. Сверху всё казалось совсем иным, будто кукольным: надо же, это их улица вьётся широкой серой лентой, вон там – светятся огни кабака, в противоположной стороне – низкий забор и кусты перед амбаром, крыши других домов и редкие прохожие, а за поворотом виднеется кусочек площади, и огни от торговых рядов выглядят как строй зажжённых свечек.

– Красиво, – восхитилась Купава, усаживаясь на дранку. Крыша дома Царжи была плоской, с несколькими выходящими из неё печными трубами. Мавна тоже осторожно села, боясь поскользнуться и свалиться вниз. Купава протянула ей руку, помогая. – Ты мне, подруга, расскажи, как тебе удалось Раско заполучить? Царжа говорила, он был козлом. Неужели правда?

Мавна замялась, вцепилась пальцами в горячую кружку. Купава осторожно погладила её по плечу и сказала мягко-мягко, ласково:

– Прости, пожалуйста, если прозвучало резко. Я не должна была так давить. Просто подумала, ты захочешь поделиться. Но если тебе трудно – давай помолчим.

Мавна сначала хотела согласиться, но задумалась. В самом деле, отчего не рассказать? Купаве-то точно можно. Там, глядишь, и самой легче станет.

И она начала говорить. Сначала медленно и неохотно, вытягивая из себя каждое слово. Потом – всё оживлённее. Вспоминала всё: как вышла, как испугалась, встретив Смородника, – он и правда тогда был с ней так несправедлив, что она до сих пор немного злилась в глубине души. Рассказала, как шкурка провела её под болота. Как думала, что утонет и погибнет – и как увидела на дне мужчину. Как её вытолкнуло на поверхность вместе с чёрным козлом, а вокруг бушевало пламя и визжали упыри.

Мавна говорила и говорила, начиная дрожать. Она вспоминала всё, как сон – далёкий, страшный, невероятный. Если бы кто-то другой рассказал ей такое, она непременно подивилась бы: и как можно перенести столько ужаса и не сойти с ума? Но теперь понимала: это она сама прошла и сквозь топь, и сквозь туман, и через пламя – чтобы быть сейчас здесь, с Купавой, и пить успокаивающий травяной чай.

Лишь дойдя до той части, когда они с Варде и Смородником обосновались в Озёрье, Мавна начала запинаться. Щекам становилось всё жарче. Что же можно рассказать, а о чём лучше промолчать? Говорить ли, как убегала ночевать в амбар, потому что с упырём и чародеем чувствовала себя лучше, чем в одиночестве? А про поцелуи – чуть больше, чем дружеские – в щёку, – и совсем не дружеские?..

Всё-таки рассказала. Осторожно подбирая слова и поглядывая украдкой на Купаву – не осуждает ли? Не злится? Но Купава участливо кивала, охала и улыбалась, и Мавна всё сильнее приободрялась.

Теперь ей стало казаться, что те дни, проведённые втроём в ожидании Раско, – тоже сон, но уже счастливый. Мавна задумалась: если всё это сон, то где была её настоящая жизнь? Может, начинается сейчас, когда она осталась без своих парней и понемногу привыкает жить без чувства вины за брата?

Купава положила голову ей на плечо, прижалась боком, как кошка. Мавна поставила кружку на дранку и переплела их с подругой пальцы.

– Какая же ты у меня храбрая, – вздохнула Купава. – Я бы умерла от страха.

Мавна едва сдержала смешок.

– Я? Храбрая? Ничего подобного. Это ты у меня умница.

В носу стало мокро, да и Купава тихонько всхлипнула. Они немного помолчали, глядя на улицу, а вечернее небо уже привычно окрашивалось в кровавые тона, и ветер приносил помимо ароматов еды совсем другие запахи, пугающие и отвратительные.

– Знаешь, я у этой Царжи спросила про болота. Не могла не спросить. – Купава села прямо и повернула голову к Мавне. В мягком вечернем мраке Купава казалась ещё красивее, чем обычно, и Мавна залюбовалась ей. Ах, Илар, какой же дурак, если ему понадобилось сбежать из деревни, чтобы наконец-то разглядеть её. – Она была женой болотного царя, представляешь? А царь… это души тех, кто погиб много лет назад в городах райхи-колдунов. – Купаву передёрнуло. – Жуткая история.

– Чудовищная, – согласилась Мавна. – Я знаю. Она мне тоже всё рассказала.

– Ты видела царя в облике мужчины?

Мавна кивнула.