Через пропасть в два прыжка

Орловский ничего не говоря выскочил из кабинета главного редактора и стремглав побежал к ответственному секретарю. Все в том же обвисшем на плечах свитере он с головой залез в сейф и одну за другой выбрасывал бумаги на письменный стол. Статьи нигде не было.

3… И НЕ ЕДИНСТВЕННАЯ

Войдя в квартиру, Сергей нашарил рукой выключатель: свет не загорелся. Выключатель давно следовало бы отремонтировать, но времени всегда не хватало.

Повесив плащ в прихожей, он прошел в комнату и еще не успел зажечь свет, как уловил запах дорогого табака, а потом услышал шорох, и лишь затем увидел, что в кресле у окна кто-то довольно удобно расположился. Ни лица, ни одежды не разглядеть — силуэт лишь угадывался на фоне окна, немного подсвечиваемого уличными фонарями.

— Не бойтесь, можете зажечь свет! — предложил незнакомый голос. — В темноте беседуют лишь герои детективных романов, а я предпочитаю очевидность…

Орловский дрожащей рукой послушно включил люстру. В его любимом кресле развалясь сидел утренний собеседник — обладатель пышных усов и тучной фигуры. Он прикрыл ладонью глаза от света и продолжил:

— Вопрос: «Что вы здесь делаете и как сюда попали», я полагаю, будет неуместным — я специалист по замкам любого рода, — он положил на журнальный столик хитроумный набор блестящих отмычек.

— Мда-а… — только и промолвил Орловский, вешая на спинку стула пиджак. — Что вам сказать? В таком случае — не хотите ли чаю?

— А кофе у вас есть? — похоже, прямолинейность была неотъемлемой чертой «гостя». — Если разрешите, я помогу.

— Вы разрешения вообще-то не спрашиваете. Валяйте! Чайник на плите, кофе в шкафчике, сахар.

— Сахар у меня с собой, а то знаете, теперь все по талонам и не знаешь, угостят или нет.

— А вы, оказывается, предусмотрительны, — донеслось до Вашко из ванной комнаты.

— Служба такая! Яичницу будете или боитесь сальмонеллы?

— Всего бояться…

— Поддерживаю… Ого, у вас полный холодильник. Тогда по четыре штуки! Нет, лучше по пять!

Когда Орловский, утираясь полотенцем, вышел из ванной, то с удивлением отметил, что «усач» чувствовал себя «прочно»: повесил на спинку стула пиджак, а прямо поверх рубашки повязал полотняный передник с вышитыми петушками.

— Мое утреннее предупреждение, насколько я понимаю, было вовсе не лишним? — начал без обиняков подполковник, когда они удобно уселись за столом на кухне.

— В смысле? — решил поосторожничать Сергей.

— Статью, которая была в редакции, искать не надо. Можете не удивляться: почти всегда бумаги попадают под арест раньше человека… Более того, если вы ее печатали в двух экземплярах, то второй постигла та же участь.

— Вас благодарить за это? — у Орловского уже не было сил удивляться наглости нежданного «гостя», и он лишь вяло ковырял вилкой в сковороде с великолепной яичницей.

— Боже упаси! — пробормотал Вашко, с аппетитом поглощая большой кусок поджаренной отдельно ветчины.

— Кто вы?

— Друг.

— Почему я должен вам верить?

— А вам ничего другого не остается. Вы идете на красные флажки, и нет ни одной боковой дорожки или тропинки в сторону от загонщиков.

— Да, но у друзей бывают имена и фамилии. Мои анкетные данные вам, конечно, известны.

— Правильно. Вот, полюбопытствуйте… — Он вытер тряпочкой стол и положил перед Сергеем свое служебное удостоверение.

— Лестно, что моей персоной занимаются подполковники…

Вашко хмыкнул:

— Не тешьте свое самолюбие. «Моя ценность определяется рангом моих врагов» — эта истина к вам не имеет никакого отношения хотя бы потому, что даже я не знаю уровень ваших недругов… Наверное, их еще никто не знает.

— И вы, Иосиф Петрович, находитесь здесь, исполняя служебный долг?

— Считайте, что я у вас по личной инициативе. А что касается статьи, то не мне вам объяснять, что с момента отъезда в Аршальск шансы на публикацию ваших материалов упали до нуля. Полагаю, это относится не только к «Пламени», но даже к «Мурзилке». А теперь — ближе к делу, — он засучил рукав рубашки и посмотрел на часы. — Время летит! Уже половина девятого. Когда самолет?

— Вы и об этом знаете? Прежде, чем улететь, я бы хотел узнать, кто взял второй экземпляр статьи. Ладно, в редакции ее можно изъять, но в частной квартире… Поверьте, мне не доставляет радости, что в мое отсутствие шарят в личных вещах.

Вашко оторвал взгляд от стола и тяжело посмотрел прямо в глаза Сергею.

— Для вашего же спокойствия не скажу! Хотя я, как и вы, располагаю пока не доказательствами, а лишь догадками. Более того, я недавно видел оба экземпляра. Я читал статью один среди немногих, и мне нравится ваша позиция. Правда! Но…

— Что «но»?

— Вы можете плохо кончить. А тут еще эта командировка, — он смотрел на Сергея, ковыряя в зубах спичкой. — Я хотел бы вам помочь, но про ситуацию в Прикумске сказать ничего не могу. Пока не могу… И все же — когда вы летите?

— Самолет через два с половиной часа… — Орловский встал и быстрыми шагами начал ходить по тесноватой кухне. — Прикумск, Прикумск… Почему именно Прикумск? Думаю, выбор не случаен.

— Видимо, вы правы… Вы там уже бывали?