Через тернии в Бездну

Тут встал Митай, тряхнул каштановыми кудрями:

— Если будет засада, красивых жестов не понадобится. Все поляжем. Но я верю, что засады не будет! Мат, ты и вправду сошёл с ума. Так и достигаются великие победы — потому я с тобой.

— Не знал, что безумие заразно, — хмыкнул Шинак. Глубоко вдохнул и шумно выдохнул, раздувая толстые щёки. — Лайра, твоё слово? — обратился он к правительнице.

Та улыбнулась уголком рта:

— Я тоже заражена. Матах славно придумал! Решено.

* * *

Закатилось солнце, настала свежая Ночь. Сияли тысячи звёзд, улыбался серп-месяц… Войско Ведьмы шло настолько быстро, насколько могло. Многие солдаты молились… Но боялись Лайры больше чем засады — потому не дезертировали.

Двигаясь походным маршем, армия перешла хребты Гор, смела встретившиеся на пути крохотные сторожевые отряды, — и вышла на просторы Юга… Колчан даже не успел понять: «что собственно произошло!?» Землю укрывал предрассветный туман, когда вдруг НАЧАЛОСЬ. Солдаты Людоедки, радостные успешным переходом, и поверившие в свою удачу — обрушились на южан с тыла! Мощнейшие укрепления оказались не у дел. Слышались вопли: «Враги в тылу! Откуда? Братцы, это не люди!» В жутком хаосе никто уже не думал про тактику и стратегию. И всё равно — многие южане дрались достойно… Войско Лайры потеряло тысячу бойцов. Войско Колчана — больше ста тысяч, остальные разбежались.

Степняки нахватали множество пленных! Шиггу тоже заарканили, и связанную привели к Лайре.

— Привет, великая воительница, — зубасто усмехнулась та…

Шигга покраснела как спелый помидор.

— Чтоб ты сгинула, чудовище!!! — завопила она, разрыдавшись. Тем самым признала своё полное поражение.

Лайра, желая проучить выскочку, лично обрила ей чернокудрую башку.

* * *

«Дочь во власти ведьмы!» Горю и ужасу отца не было предела. Он рвал на себе дорогие одёжи, рвал свои волосы и проклинал себя самыми изощрёнными проклятиями, какие только можно вообразить. «Я отпустил дочь — куда!? В пасть людоедки. Не хочу даже думать, о том, ЧТО это чудовище сделает. Умри, Ведьма! Умри, Сумиллай!». Над дворцом собиралась гроза, и отсветы молнии освещали сады и купола, словно торжествуя над горем родителя… А раскаты грома напоминали гогот.

Получив от Лайры очень корректное, очень вежливое письмо, Сум решил, что это издёвка. Разорвал бумагу на мелкие куски… Но мудрые советники убедили его образумится.

— Решено! — Гаркнул покрасневший от слёз правитель. — Я еду к Ведьме лично. Предложу ей свою душу — взамен на душу дочери… А уж если мой комарик должен умереть — умру тоже. Прощай мир.

* * *

Переодевшись в рубище, посыпав голову пеплом, и сев на самого быстрого коня, Сумиллай поскакал в руки Врага. Та приняла его спокойно и по-доброму, накормила и напоила. Позволила встретиться с Шиггой — живой и целой, хоть и бритой налысо.

— Комарик! — закричал счастливый отец.

— Папа, — тихо вымолвила несостоявшаяся воительница.

И оба долго рыдали, обнявшись. Никто не стал отвлекать.

* * *

Поседевший, внутренне сломленный Сумиллай разослал по всем своим городам тексты, в которых восхвалял мудрость и милосердие Лайры, приказывал сдаваться. «Чистые» объявили его слабаком и предателем, «который поставил жизнь дочери выше интересов страны». Но, как бы то ни было, вскоре все Золотые Земли лежали у лайриных ног. Сумиллая и Шиггу она отправила в Столицу, как заложников, приказав их хорошо кормить, поить, содержать в чистоте, если приболеют — лечить, — и ни в коем случае не разлучать. Куратором охраны назначила Корня Мудрости, дервиша строгого и милосердного.

Впереди лежали Агатовые земли. Ган похлопал Лайру по плечу: «завоюешь их — и ты уже Императрица. Осталось чуть-чуть».

Глава 10. Расколоть крепкий орешек

И тут уж не помогли ни хитрость Шинака, ни ум Матаха… Правители Агатовых земель: князья Зух и Тирух, учли ошибки предыдущих жертв Ведьмы — объединились и приготовились стоять насмерть. «Чистые» им всячески содействовали. Пели высокопарные гимны — да так грозно и вдохновляющее — что местные жители рвали на себе рубахи! Клялись массово гибнуть и «перекрывать путь врагу горами мёртвых тел».

«Мы выстоим, не взирая ни на что».

Местные дервиши — Черные Термиты — вступили с «Чистыми» в «духовный союз». И серьёзно помогли укрепить оборону. Ведь едва ли не поклонялись машинам — считая, что они тоже одухотворены, — «ведь всё во Вселенной одухотворено», — но при этом лишены человеческих сомнений, нытья и терзаний. «Мало болеют телесно, и вообще не болеют душой!» — говорили термиты. «Вся Вселенная подобна машине. Машина — образ высшей Мудрости и Целесообразности».

Следуя своему учению, «братья» с давних пор полагались на мощь бесстрашных и безупречных «механических бойцов». Катапульты, огнемёты, стреломёты, баллисты — вот лишь несколько примеров таких «воинов». Жители Агатовых земель, местные торговцы, крестьяне и ремесленники боялись Термитов до ужаса — и уважали их. Огромные прочнейшие крепости — «Термитники» — были овеяны ореолом жутких легенд. А мудрые люди намекали: «правда ещё страшнее».