Через тернии в омут

– Лена! – уже раздраженно крикнула женщина, оторвавшись от стены, на которую опиралась спиной. Она уже повернулась, чтобы пойти и лично позвать дочь, как вдруг послышалось щелканье какого-то замочка, а следом недовольный девичий голос:

– Ой, мама, ну что тебе еще?.. Искупаться спокойно не дашь!

– Я говорю – пришли к тебе! – прикрикнула мать.

В прихожую вышла уже знакомая мне девушка, в коротком халатике желтого цвета, тряся мокрыми волосами, которые она одновременно вытирала синим полотенцем.

– Не тряси тут! – повысила голос мать. – Возьми вон тряпку и подотри за собой, заодно и полы вымоешь!

– Сама же говоришь, что пришли ко мне, – возразила Лена. – А кто пришел-то?

Я кашлянула и выдвинулась из сумрака прихожей навстречу Лене.

– Здравствуйте, я из газеты «Свидетель». Можно мне задать вам несколько вопросов?

– Ой, – удивленно отозвалась Лена и перевела взгляд на мать. Та только плечами пожала.

– Ну, проходите в мою комнату, – пригласила Лена, все еще непонимающе глядя на меня.

Мы прошли в комнату, причем мать двинулась следом за нами. В апартаментах Лены не оказалось стульев, а кровать была разобранной, так что непонятно было, куда же садиться. Но тут хозяйка комнаты подсуетилась, накинула на постель широкое зеленое покрывало, уселась сама и предложила сесть мне. Пришлось усаживаться на кровати. Мать осталась стоять, скрестив руки на груди и не преминув укорить дочь:

– Сколько раз говорила: с утра постель убирай за собой! Разве не стыдно?

– Нет, – отрезала Лена, заматывая голову полотенцем, и обратила свой взгляд на меня.

– Речь пойдет об Антоне Позднякове, – начала я.

Глаза Лены округлились. У ее матери они и так были достаточно круглыми, поэтому ее реакция проявилась в быстром высоком взлете выщипанных бровей.

– Об Антоне? – удивленно спросила женщина. – А что это им ваша газета интересуется? Небось натворил что-нибудь? А ведь я тебе говорила! – повернулась она к дочери и выставила вперед указательный палец. – Говорила, что нечего водиться с этим тунеядцем!

– Чего это он тунеядец-то? – огрызнулась Лена. – Он работает вообще-то!

– Ага, знаем мы таких работничков! – скептически скривила губы мать. – Я таких за версту вижу! Уж, слава богу, двадцать пять лет в ресторанах отработала и таких типчиков довольно повидала! Я их сразу разгляжу, не бойся! И тебе сразу сказала: не доведет он, дочка, тебя до добра! Вы из какой, сказали, газеты? – повернулась она снова ко мне. – «Свидетель»? Это которая про криминал всякий пишет, кажется?

– Ну, в общем-то, да, – призналась я.

– Ну вот! – удовлетворенно воскликнула мать. – Я так и знала!

– Подождите, – вступила Лена. – Вы хотите сказать, что Антон что-то натворил? Он в милиции?

Я вздохнула.

– Не знаю, натворил ли Антон что-нибудь, – медленно начала я. – И очень надеюсь, что вы мне поможете в этом разобраться, но история с ним случилась куда более печальная. Дело в том, что Антона убили.

Ленина мать невольно закрыла рот рукой, вытаращив глаза. У Лены начало вытягиваться лицо.

– Что вы сказали? – тихо переспросила девушка.

– Антона застрелили сегодня, – так же тихо пояснила я. – Застрелили, когда он следил за одной женщиной. Я думаю, вам должно быть что-то известно по этому делу.

Лена ничего не отвечала мне, она просто разревелась. Полотенце слетело с ее головы на пол, волосы рассыпались по спине. Мать бросилась к дочери, принимаясь утешать, и вскоре сама захлюпала. Я молча ждала, пока они успокоятся.

– Ну, хватит, хватит, не плачь, деточка моя, – говорила мать, хватая Лену за руки. – Все хорошо будет, вот увидишь, все будет хорошо!

– Я так и знала, я ведь говорила ему! – наконец сквозь рыдания выкрикнула Лена. – Не нужны были эти дурацкие деньги! Разве я просила? Я же не виновата!

– Успокойтесь, Лена, – чуть удивленная, вмешалась я. – Вас никто ни в чем не обвиняет.

Лена действительно немного стала приходить в себя и, вытирая слезы и всхлипывая, посмотрела на меня.

– Зачем же тогда вы пришли? – недоверчиво спросила она.

– Я же сказала – чтобы поговорить. Вы же хорошо знали Антона. Наверное, знали и о том, почему он следит за той женщиной. Знали про деньги, о которых говорите, про то, кто ему их платил. Ваш рассказ очень помог бы найти человека, который убил Антона.

– Но я ничего не знаю! – замотала мокрой головой Лена. – Я ничего не знаю о его делах! Я знаю только, что ему обещали денег за это заплатить, и все!

– Кто же обещал?

– Не знаю!

– Да не знает она ничего, что вы привязались-то, в самом деле, – принялась заступаться за Лену мать. – Она и не знала его почти – так, встречались через раз! Больно ей нужно его делами интересоваться, у нее своих полно! Она вон в техникуме учится, сессию недавно сдала!

– Лена, вы все-таки успокойтесь, – мягко попросила я. – И вы успокойтесь, – обратилась к ее матери. – Вас как зовут?

– Светлана Васильевна, – ответила мать, понижая тон.

– Светлана Васильевна, ведь Лене нужно просто ответить на несколько вопросов. Больше ничего. Ну вот, например, когда вы с Антоном познакомились и как? – издалека начала я, чтобы отвлечь Лену от начинающейся уже истерики.