Через тернии в омут

Сегодня в газете был, по сути, выходной день. Можно сказать, тихое межсезонье. Оно наступает каждую неделю, в понедельник-вторник, когда еще только начинает готовиться номер. Приходят корреспонденты, бегает Ромка по городскому и областному УВД за сводками криминальных новостей, звонят всякие нужные люди, а вернее сказать, звоним им мы с Сергеем Ивановичем и собираем информацию. Иногда заходят журналисты из других изданий, делятся слухами, приглашают на фуршеты-банкеты и прочие посиделки, просят у нас помощи по разным делам. Но это происходит не в напряженном режиме, когда дорога каждая минута. Это происходит постольку-поскольку.

И я могу себе позволить в эти дни отнестись к работе чуть-чуть спустя рукава. Конечно, я стараюсь это не вводить в привычку, но сейчас, когда я полностью была занята делом Калачова, считала это для себя уважительной причиной.

Я проснулась довольно поздно, уже в десятом часу, и, не вставая с постели, начала размышлять.

«Итак, Мерзлихин взорвался… Странно, однако, он взорвался», – подумала я. Надо восстановить всю картину событий. Сначала кинули банк «Волга-финанс», и сразу после этого Калачов исчезает вместе с деньгами. Почти сразу за Наташкой начинает следить Антон Поздняков. Позднякова убивают. Мерзлихин встречается с кем-то из банка, и разговор их ведется на повышенных тонах. После того как я побывала в фирме «Ариэкс», за Мерзлихиным устанавливается слежка, после чего машина Михаила Витальевича взрывается. Я вспомнила свой разговор со Старшиновым. Он дал мне понять, что ищет свои деньги, обещал отстегнуть долю, если я смогу их найти… Пока все выглядело так, будто Алексей Калачов присвоил деньги банка, подставив не только Старшинова, но и своего друга и компаньона Мерзлихина. Тогда кому же понадобилось убивать Михаила? Для чего это было сделано? Старшинову в этом случае его смерть ничего не давала.

Я почувствовала, что несколько запуталась в своих умозаключениях. А ведь были два момента, которые требовалось выяснить, и чем скорее, тем лучше. И для этого мне снова понадобился капитан Алферов.

– Алло! – послышался в трубке знакомый голос, и мне показалось, что Дима сейчас весел.

– Дмитрий Олегович, здравствуйте, это Ольга Бойкова вас беспокоит.

– Ну-ну, я узнал, – отозвался Алферов. – Ты меня не бойся, я зла не держу, и вообще у меня сегодня хорошее настроение.

«О, я попала в точку, и мне повезло, когда Дима в добром расположении духа, он просто прелесть, а не мент!» – порадовалась я.

– Мы поймали двух своих коллег, которые грабили пьяненьких прохожих по ночам, – продолжил радостно вещать Алферов. – Сегодня на всю катушку оттягивался на них. Поступили к нам три месяца назад, сразу после армии, гопота какая-то заводская, и тут же начали куролесить. А сейчас у нас идет чистка рядов, так что мы им, блин…

Алферов явно куражился, а голос у него звучал прямо-таки солнечно.

– Случайно поймали, я сам шел, вчера выпил слегка… Иду, значит, – продолжил свой рассказ капитан. – Никого не трогаю, пьяный только. Тут двое пэпээсников выруливают. Молодой человек, вы пьяны, так сказать, ваши документы, и все прочее. А я, как на грех, документы забыл. Шарю по карманам, говорю, да что вы, мол, ребята, я тут недалеко живу… А про милицию почему-то не сказал. Если бы я хотя бы намекнул, что в органах работаю, они бы связываться не стали. Ну а я промолчал. Говорю – да ладно вам, я же никого не трогаю. А они – пройдемте, посмотрим ваши карманы, насчет наркоты там, оружия и так далее. А куда пройдем – в подъезд. И показывают на мой дом. А я возьми и скажи – пойдемте, я же домой шел! Приводят они меня, значит, к моему же подъезду, заводят туда, и один вдруг достает баллон с газом из кармана и прицеливается в меня. Я это боковым зрением отследил и среагировал. Какой бы я пьяный ни был, но тут… Короче, я ему со всего размаха ногой в пах, другому локтем, баллон отобрал и кинулся к себе в квартиру. Вызываю наряд, короче, приезжают, ставят на уши всю милицию, собирают постовых, я их опознаю, и привет из Пизы! До свиданья, милицейская корочка, это называется! А тут, прямо как по заказу, два дня назад один пьяненький не поленился, пришел и заявление состряпал: мол, милиция отняла деньги. Я его вызываю, и он их опознает, представляешь! Ну, мы тут с моим коллегой им массажик и сделали в камере, ох и сделали!

– Слушай, Алферов, а не те ли это товарищи, которые ограбили Позднякова? – неожиданно пришла мне в голову мысль.

– Какого Позднякова?

– Убийство которого ты сейчас раскрываешь в числе прочих дел, – напомнила я. – Он жаловался на каких-то милиционеров, отобравших у него мобильник и деньги. Кстати, если мобильник живой, у них его можно найти и предъявить Лене Васекиной, которая к тебе приходила давать показания. Если она опознает мобильник, им еще одно дельце припаять можно будет.

– Спасибо, – удивленно проговорил Алферов. – Хотя и вчерашних подвигов для них хватит… Но, слушай, я тебя заговорил совсем, ты спросить что-то хотела?

– Дима, а что там с экспертизой по Мерзлихину – нет ли каких новостей?