Через три океана

"Светлана", "Мономах" и "Донской" остались при транспортах. Маневрирование японских крейсеров имело целью отрезать нас от транспортов или отжать в сторону своих броненосцев и поставить в два огня. Благодаря быстроходности "Олега" и "Авроры", это им первое время не удавалось. Далее нам пришлось быть свидетелями ужасной катастрофы, [происшедшей] с "Ослябей".

Глава XLII.

Гибель "Осляби"

Геройский корабль, первый грудью встретивший врага, первым же и погиб. Он уже вышел из строя. "Сисой Великий" и другие суда обходили его.

Окутанный дымом, с громадным креном на левый борт, с сильно развороченным носом, до самых клюзов ушедшим в воду, со сбитой задней трубой, без кормовой башни, "Ослябя" лег на обратный курс и, поравнявшись с "Авророй", на правом траверзе ее на расстоянии 10 кб, поражаемый все новыми и новыми снарядами, стал агонизировать: зарылся носом, начал ложиться на левый борт; показались, коснулись воды отверстия труб, обнажился беспомощно вертящийся в воздухе правый винт.

Люди, вначале прыгавшие с борта в воду, тут уже неудержимо посыпались, как горох, с разных мест палубы, из люков, и тотчас же в таком положении, не перевертываясь килем вверх, корабль пошел ко дну. Люди барахтались в водовороте, судорожно хватались за выбрасываемые предметы. На обломках гребного барказа уцепилось человек пятнадцать (их спасла шлюпка с буксирного парохода "Русь"). В эту кашу плававших, барахтавшихся людей врезались миноносцы "Буйный", "Бравый" и "Быстрый". Давая то передний, то задний ход, они спасали гибнувших.{64}

А сверху все продолжали и продолжали сыпаться дождем японские снаряды. Занятые своим боем, бессильные помочь гибнущим 900 товарищам, мы видели все это и... не сошли с ума! Что творилось в душе у каждого в эти мгновения, никто не передаст словами! А наружно - никто не дрогнул, никто не выдал себя и не оставил своего дела. И, как прежде, по всей линии продолжался бой.

С момента начала боя прошла целая вечность - всего 50 минут. Вот мы уже лишились одного корабля, наши броненосцы запылали, строй страшно растянулся, в особенности у отряда Небогатова (несмотря на то, что ход был не более 10 узлов), а противник наш, точно неуязвим.{65} Соблюдали равнение и расстояние японские корабли, что называется, в точку.

Глава XLII1. Крейсера под перекрестным огнем

Японские крейсера еще не пристрелялись по "Авроре" как следует. На разные лады жужжали и пели над нашими головами неприятельские снаряды, много их падало под самым носом, между "Авророй" и "Олегом", затем они принялись ложиться недолетами близ правого борта, один за другим.

В это время (3 ч 20 мин) с левой стороны из мглы вынырнул второй отряд крейсеров - "Мацусима", "Ицукусима", "Хасидате", "Нанива" и "Сума" (или "Тин-Эн").{66} Откуда-то взялся и "Идзуми", уже справившийся со своим пожаром. Нас живо взяли в два огня. Трах, трах! - ударило несколько снарядов в переднюю часть судна, в передний мостик. Все окуталось черным удушливым дымом. Когда он рассеялся, из разных мест одновременно послышались стоны раненых, крики: "Носилки сюда, скорее носилки!" Крейсера сблизились с неприятелем уже на 25 кб. Еще наш снаряд! Еще!.. Какой-то крупный пролетел совсем низко над полубаком, кувыркаясь. Еще наш! Градом посыпались, застучали осколки...

На правом шкафуте вспыхнул пожар. Туда бросился трюмно-пожарный дивизион. Торопливо забегали люди санитарного отряда. По всему судну вполголоса передавалась печальная весть: "Командиру нашему царствие небесное! Командир приказал долго жить!" У уцелевшего левого трапа на полубаке показались носилки, осторожно спускаемые санитарами. Лицо лежавшего было прикрыто тужуркой с прапорщицкими погонами, но вот она сползла и открыла мертвенно-бледные черты командира. На голове алела предательская струйка крови. Люди торопливо давали дорогу, снимали фуражки и молча крестились.

Несколько минут спустя, сильно прихрамывая, без фуражки, с забинтованной головой прошел в сопровождении своего ординарца старший офицер крейсера А. К. Небольсин, раненный во время тушения пожара. Он поднялся в боевую рубку и вступил в командование крейсером. Кругом продолжали сыпаться неприятельские снаряды. Вот у правого борта, точно от взрыва мины, поднялся огромный столб воды - дрогнула "Аврора". Вот другой, точно такой же, упал рядом с "Олегом", совсем рядом - весь окутался дымом "Олег"...

- "Олегу" крышка! - произнес кто-то.

Нет! Нет! Цел он, не тонет, не кренится, так же гордо и стройно идет вперед, даже не меняя курса, так же энергично отстреливается. Только теперь на нем повалил дым - загорелось что-то. У левого борта столпились беспомощно транспорты, миноносцы, "Алмаз". Из-за них пришлось прекратить огонь на левый борт. Мы вели бой с десятью крейсерами! В кильватер "Авроре" на время вступил "Владимир Мономах"

Глава XLIV.

Выход из строя флагманского броненосца "Князь Суворов"