Черкесские мамлюки

Этнический принцип возобладал уже при Баркуке. Нечеркес не мог добиться успеха и занять высокий пост в государстве. Ситуацию эту прекрасно иллюстрирует Д. Айалон: «Некий Йалхуджа мин Мамиш был привезен в Египет со своими родителями, которые были куплены аз — Захиром Баркуком. Его отец поступил в военную школу, а Мамиш воспитывался с сыном султана Абд ал — Азизом. Арабский хронист, рассказывающий нам об этом, задается вопросом: почему Йалхуджа мин Мамиш, несмотря на свои способности и преимущество воспитания с сыновьями султана, не достиг высокого положения? И тут же отвечает на свой вопрос — это произошло из‑за того, что Мамиш не принадлежал к господствующей нации, а именно, нации черкесской». Адыгский историк Расим Рушди в своей книге «Трагедия нации» пишет: «Черкесы в Египте держались особняком, заметно отличались от представителей других народов страны, которой управляли, и никогда не вступали в ними в межнациональные браки». Черкесы сохраняли свой язык, причем многие из них едва владели арабским. О функционировании черкесского языка в Египте пишут такие видные мамлюковеды как У. Поппер и Д. Айалон.

Адыги в своей среде большое внимание уделяли деловым и нравственным качествам, и старались дать своим детям высшее мусульманское образование наряду с классическим кавказским воспитанием. Их сыновья вырастали такими же грозными воинами, для которых война была праздником, а геройская гибель на поле битвы — самым сокровенным желанием. «Черкесский воин, — констатирует Б. X. Бгажноков, — ощущал себя актером. Но он играл не столько перед своими соратниками и даже не столько перед народными певцами, сколько через посредство последних — перед обществом, перед своей референтной группой» [20]. Поэтому многие сыновья черкесских эмиров, султанов и простых воинов достигали высших степеней власти и были вполне конкурентноспособны с выдвиженцами из мамлюкского пополнения. Уильям Мьюр писал: «Они проходили школу войны и мира. Еще юными они зачастую весьма преуспевали в философии, богословии и точных науках так же, как в искусстве верховой езды и владении оружием. Все это делало их хорошо подготовленными для высших государственных постов и службе в армии». Айалон приводит весьма любопытный пример, который характеризует строгость воспитания у черкесов и то, как они ценили уважение к старшим: «К одному из черкесских султанов из его родной страны приехал его племянник. Сперва султан хотел поместить племянника в военную школу, но тот буквально восхитил дядю своим воспитанием и почтительным отношением. Султан оставил родственника при своей особе, а сына, не отличавшегося особой почтительностью, направил в военную школу ал — Майдан (табакат ал — Майдан) с поручением к ага обходиться с наследником трона с наибольшей строгостью».

Че(йкесы выделялись среди прочих мамлюков своей величественной наружностью, о чем пишет Джорджио Интериано. Это же обстоятельство подчеркивает Анри Деэрэн: «Стройные, тонкие в талии, широкоплечие черкесы представляли собой прекрасных молодых людей; они обладали овальным лицом, ясного цвета, блестящими глазами и обильной черной или темнорусой шевелюрой». Все без исключения европейские путешественники, побывавшие на Кавказе, подчеркивали особую красоту черкесской нации. Так, Юлиус Клапрот заметил: «В общем черкесов можно назвать красивой нацией; особенно красиво выделяются мужчины своим высоким ростом и красивым сложением, так как они делают все возможное, чтобы сохранить свою стройную талию. Они обычно среднего роста, очень сильные, мускулистые, но не жирные». Вольней в своих записках констатирует резкое отличие мамлюков от местных жителей: «Род их, произошедший от предков, рожденных при подошве Кавказа, отличается от других жителей белыми своими волосами, каковых ни на одном египтянине найти не можно». С появлением в Египте мамлюков в арабской литературе возникли новые художественные образы и сравнения, причем за критерий красоты всегда принималась красота мамлюков. «Восхищение красотой мамлюков, — пишет Амин аль — Холи, — оставило след даже в лексике современного арабского языка. Можно услышать, как каирские женщины, восхищаясь красотой мужчины, говорят: «Он похож на мамлюка!»