Черная акула

– Бодро звучишь, Максим Леонидович. Рад за тебя. – Хлопцев помолчал пару секунд, а затем голосом, тонущим в бездне печали, поделился новостью: – Знаешь, Максим Леонидович, мы вчера на окраине Новошахтинска труп нашли. Максим предполагал что-то подобное. Не стал бы Хлопцев беспокоить его по пустякам первого января. Раз позвонил домой, значит, случилось что-то серьезное. Самострел или убийство. Дезертиры и прочее могли бы подождать и до завтра. Однако Максим не удержался, поддел:

– «Мы», Федор Павлович, это вы с кем-то еще или «мы, Николай Второй»?

– В смысле «мы – российские граждане», Максим Леонидович, – не обиделся Хлопцев. – Дорожники его обнаружили.

– А милиция была?

– Была, конечно. Куда же им деться-то? Все как положено. Протокол осмотра, предварительное заключение судмедэксперта. Короче, все.

– Наш? – спросил Максим, смурнея. Хлопцев пожевал губами, и звук этот, чмокающий, влажный, неприятно резанул слух.

– Солдат. Судя по нашивкам – связист.

– А из какой части? – без всякого выражения поинтересовался Максим. Это безразличие не было признаком бездушия, просто в данный момент Максим подумал о том, что наверняка весь день, все первое января придется заниматься рутинной бумажной работой, запрашивать войсковую часть, изучать протоколы осмотра, заключение патологоанатома, если таковое имеется, в чем Максим сильно сомневался. Чтобы судмедэксперт поехал тридцать первого декабря, перед самым праздником, ковыряться в трупе? Труп – не Дед Мороз, пару дней может и подождать. Скорее всего заключение только предварительное и есть. Стало быть, нужно будет поехать в морг, осмотреть тело, ну и прочее, и прочее, и прочее.

– Понимаешь, какое дело… – Хлопцев снова влажно пожевал губами. – Документов у убитого не обнаружили.

– Я так и знал, – выдохнул беззвучно Максим. – Честное слово, я так и знал.

– На куртке убитого, правда, написана фамилия и номер военного билета, но, сам понимаешь, кто же поедет вечером под Новый год запрос посылать. «Значит, еще предстоит идентифицировать личность, – подумал Максим. – Спасибо, Федор Павлович, за новогодний подарок».

– Нужно поехать в морг, осмотреть тело. Ты уж извини, Максим Леонидович, что беспокою тебя в праздник. От извинений Максиму легче не стало. Наоборот, стало еще хуже.

– Хорошо, Федор Павлович. – Максим постарался, чтобы голос не выдал раздражения, упрямо рвущегося наружу.

– Не серчай, Максим Леонидович, потом отгуляешь, – попытался приободрить его Хлопцев, но вышло совсем уж муторно. Фраза прозвучала будто издевка.

– А где труп-то? – поинтересовался Максим без особого энтузиазма.

– Во второй горбольнице, в морге, – ответил Хлопцев. – Так что давай, Максим Леонидыч, позавтракай и вперед, на трудовые подвиги. Судмедэксперты тоже должны быть часов в двенадцать. Максим обреченно вздохнул и сказал:

– Хорошо, Федор Павлович. К двенадцати буду.

– Вот и ладненько, – бодро ответил тот. – Машину за тобой я уже выслал.

– Спасибо, – поблагодарил Максим и мысленно добавил: «И на том».

– Да, учти, дело на контроле штаба округа.

– Учту, Федор Павлович, – ответил Максим.

– Ну ладно, Максим Леонидович, о результатах доложишь завтра с утра.

– Хорошо.

– Вот и хорошо, что хорошо. Ну, успехов тебе.

– Спасибо, – усмехнулся Максим. Он представил себе, как нервничал Хлопцев, набирая его, Максима, номер. Волновался, наверное, раздумывая, что же будет, если ни Максима, ни кого другого достать не удастся. Тогда, возможно, Федору Павловичу Хлопцеву пришлось бы отрывать от кресла свои собственные телеса и тащиться через полгорода во вторую горбольницу, чтобы обнюхивать чей-то окоченевший труп. Стал бы он это делать? Максим хмыкнул, опуская трубку на рычаг. Вряд ли, вряд ли. Максим не был злопыхателем. Но иногда, в такие моменты, как этот, ему хотелось, чтобы очередным «подснежником» оказался какой-нибудь генерал. С тем чтобы Федор Павлович Хлопцев побегал сам, старательно, на совесть, с обязательными звонками и докладами наверх, Саликову. Мол, скоро, скоро, Алексей Михайлович, не извольте беспокоиться. Отыщем распроклятых извергов. Достанем изуверов хоть из-под земли. Откопаем злодеев и вздернем на дыбе. Однако быстро в штабе о теле узнали. А говорят, что у нас связь плохо работает. Хорошо она работает, просто отменно. Когда нужно, конечно. В особых случаях. Максим прошел в гостиную, открыл створку платяного шкафа и вытащил военную форму с полковничьими погонами.

– Кто звонил, Максим? – Ира возилась в детской с трехлетним Сережкой.

– С работы, – коротко отозвался он, заранее предвкушая реакцию жены, которая не замедлила последовать. Послышались торопливые шаги, дверь в детскую распахнулась, и Ира появилась на пороге, затянутая в халатик, стройненькая, соблазнительная. Глаза ее все еще излучали надежду. Но, увидев форму – подтверждение своим самым страшным опасениям, – она нахмурилась.

– Сегодня же праздник, – упавшим голосом проговорила женщина. Максим повесил форму на дверцу, подошел к жене и чмокнул ее в щеку.