Чёрная бабочка, летящая во тьму

Мои глаза изучали мужчину, когда внезапно прямо передо мной, закрыв собой Карана, возникла Фунда. Неожиданно в крови вспыхнул гнев, я прищурила глаза и посмотрела на нее. Глаза девушки были прикованы к моим, она села прямо передо мной, туда, где только что сидел Каран и оставил свое тепло.

– Привет, – изображала она понимание. – Мира, не так ли?

Я впилась ногтями в ладони, чтобы не ударить ее, и при этом на лице у меня появилась фальшивая улыбка.

– Мерве. И ты очень хорошо знаешь, как меня зовут, – сказала я, и улыбка исчезла с лица, я встала и посмотрела на нее, прищурившись. Губы сжались в прямую линию. – Что ты хочешь? – спросила я опасным тоном.

– Карана.

Фунда смотрела мне в глаза с такой решимостью, что я еле удерживалась от того, чтобы впиться ногтями ей в глаза. Ее ответ был похож на нож, вонзившийся мне в сердце. Я уставилась на девушку, и мое лицо застыло.

– Я хочу Карана.

– Ты действительно настолько наглая, да?

– Абсолютно верно, – сказала она, широко улыбаясь. – И в любви всегда побеждают наглые.

Заиграла громкая песня, я краем глаза посмотрела на Карана. Он был повернут к нам спиной и, кажется, о чем-то разговаривал с барменом. Фунда тоже посмотрела в ту сторону. Увидев Карана, она восхищенно вздохнула.

– Он абсолютно божественен, – восторженно произнесла девушка.

«Давай закопаем ее прямо тут. Мы слишком долго терпели», – сказала другая Мерве нетерпеливым голосом. Впервые я была с ней абсолютно согласна. Мы очень долго терпели.

– Ты можешь свалить? – спросила я, стараясь скрыть гнев за нежностью, но получилось не очень. Если бы Фунда не была идиоткой, вероятно, уловила бы скрытый смысл. Хотя в моих глазах она была полной идиоткой.

– Я не собираюсь уходить, ничего не прояснив, – сказала девушка и постучала длинными ногтями гранатового цвета по поверхности стола. – Каран принадлежит мне и останется моим. Я не позволю какой-то малявке украсть его у меня. Как думаешь, ты сможешь удовлетворить его? Ты не сможешь удовлетворить его ни эмоционально, ни сексуально, ни в каком-либо другом смысле. Ты маленькая девочка. Тебе чуть больше двадцати. Посмотри на себя. Ты когда-нибудь смотрелась в зеркало? – Ее глаза быстро пробежались по мне. – Безнадежный случай.

– Он не принадлежит тебе и никогда не принадлежал, – сказала я, ни на минуту не колеблясь, бросая в лицо жестокую правду. Мне было все равно. Фунда будет страдать? Меня это не волновало. Почему я должна заботиться о том, кто пытался причинить мне вред?

Девушка обвела взглядом мое лицо и нахмурила свои тонкие брови. Сжав губы, бросила на меня самый враждебный взгляд, какой только могла.

– Ты ошибаешься, – серьезно сказала она. – Хочешь, я скажу тебе жестокую правду? Сможет ли твое маленькое сердечко это вынести?

– Не сдерживайся, – сказала я, пожимая плечами. – Жги.

– Я единственная женщина, которую Каран не взял в свою постель. Он не тронул меня. Задумайся о значении этого. Моя важность в его глазах…

Не дав Фунде закончить предложение, я впилась в ее руку ногтями и хищно улыбнулась. Со стороны можно было подумать, что я держала ее за руку. Она с ужасом посмотрела мне в глаза и поморщилась.

– Это не важность и не особенность, дорогуша. Ты просто даже не в его вкусе. Ты лишь дисконтный продукт для утешения бедных.

В ее глазах промелькнуло удивление. Я не сводила с девушки глаз, отпуская ее руку. Когда Каран повернулся к столу с двумя коктейлями в руках, Фунда медленно поднялась, и мое внимание привлекла кровавая метка на ее руке. Я оставила на ней четыре следа от ногтей.

Когда Каран заметил, как она выходила из-за стола, его брови нахмурились.

Фунда скрылась в толпе, держась за раненую руку. Каран поставил коктейли на стол и коротко взглянул на толпу.

– Что она здесь делала? – спросил он, на мгновение взглянув на меня, а затем отведя взгляд к коктейлям, которые поставил на стол.

– Она увидела меня и решила поздороваться, – сфальшивила я. – Издеваешься? Она видит во мне опасность и пытается держать тебя подальше от меня. Думаю, тебе следует сказать Фунде, что я не представляю опасности. Пусть не пристает ко мне.

– Она сказала тебе что-то плохое?

Я стиснула зубы и перевела взгляд на коктейли. Я так нервничала, что, если бы нож просто коснулся кожи, у меня хлынула бы кровь. Значит, Каран занимался этим с каждой женщиной, которая хотела его? Кто знал, как по-дурацки я бы выглядела, если бы спросила его об этом.

– В нем же нет алкоголя, верно? – спросила я, делая глоток желтого коктейля, который Каран поставил передо мной.

– Что она тебе сказала? Какой еще алкоголь? – проворчал мужчина и покачал головой. – Это просто сок. Без алкоголя. Так что она тебе сказала, я спрашиваю?

– Она сказала чепуху о твоей личной жизни. Но мне все равно, – ответила я, протолкнув розовую соломинку внутрь коктейля.

Другая Мерве слабо и недоверчиво посмотрела на меня, я в ответ лишь пожала плечами.

– Мне это не интересно.

– Что она тебе сказала?

Я закатила глаза.