Чёрная бабочка, летящая во тьму

– Что не так, красавица?

– В уборной я встретила твою партнершу. – Я говорила так, будто мы действительно были любовниками, и ревновала его.

Каран нахмурился, смотрел мне в глаза, ожидая объяснений. В лунном свете его длинные черные ресницы сверкали, будто на них были бриллианты.

– О чем ты говоришь, Камешек?

– Женщина по имени Фунда. Она намекнула, что спит с тобой.

Каран на мгновение посмотрел на меня потрясенными глазами, и между нами воцарилось короткое молчание, нарушаемое лишь шумом морских волн.

– Я не спал с ней! – Он буквально кричал.

На мгновение я в страхе огляделась вокруг, чтобы узнать, услышал ли нас кто-нибудь. Казалось, все прекрасно проводили время внутри ресторана.

– Это не имеет значения! – сказала я, отступая назад, чтобы взять себя в руки. – Мне плевать, спишь ты с ней или нет. В конце концов, меня это не касается. Я расстроилась только потому, что Фунда говорила со мной так, будто хотела унизить.

Каран внезапно схватил мои руки и сделал шаг ко мне, крепко сжимая их. Его дыхание ласкало корни моих волос и обжигало места, которых он касался, одно за другим.

– Я не спал с ней, Камешек. – Голос его был спокоен, но резок.

– Слушай, меня это не волнует…

– Она делает это, чтобы разлучить нас, пойми, идиотка!

– Нас?

Взгляд мужчины внезапно смягчился, а хмурое выражение лица разгладилось. Мои ладони вспотели, представление о времени ускользало.

– Что ж, – сказал он, обратив взгляд на море. – Это все не важно. Слушай, тебе не кажется, что твоя шея слишком пуста?

Каран сунул руку в карман брюк и внезапно подошел ко мне, не позволяя понять, что происходит, перекинул мои волосы через левое плечо.

Я почувствовала на своей шее холод блестящего камешка. Его цепь была сделана из белого золота, а сам камень был черным как смоль.

– Когда ты впервые примерила платье, мне показалось, что на шее чего-то не хватает, – сказал он, прижав губы к моему уху. – Тогда я немного подумал, поехал домой, взял самый яркий камешек, который хранил под подушкой, и пошел к ювелиру. Он очень быстро смог выполнить мой заказ. – Каран глубоко вздохнул. О боже, он нюхал мои волосы. – Я хотел бы сделать для тебя самое красивое ожерелье из гальки, но пока нет достаточно большой цепочки, чтобы надеть его на тебя. Извини, бунтарка. Придется довольствоваться этим.

Эмоции, поднимавшиеся из груди, накрыли меня волной. Это был не свет луны, сияющей на поверхности моря, а немощность слов.

Мое сердцебиение было повсюду.

– Я не буду тебя благодарить, – сказала дрогнувшим голосом. Я почувствовала, как его губы изогнулись вверх, но знала, если подниму глаза и посмотрю на него, возможно, расплачусь здесь, впервые за многие годы. Но для этого не было никакой причины. Это могло случиться только из-за переизбытка соли, подступающей к моему горлу. Ах нет, я не собиралась плакать.

Когда подняла глаза и посмотрела на мужчину, он погладил мою щеку тыльной стороной ладони и прошептал:

– Тебе придется держаться от меня подальше, бунтарка. Потому что сам я не могу оставаться в стороне от тебя.

– Что это значит? – спросила я и посмотрела в его черные, как вороново крыло, глаза.

Не отрывая тыльной стороны руки от моей щеки, он нахмурился и запрокинул голову, глядя на небо.

– Я не знаю. – Кадык скользнул по его горлу. – Как насчет того, чтобы ответить на этот вопрос самостоятельно? Может быть, тогда ты начнешь действовать осторожней.

– Почему мне нужно быть осторожней?

– Потому что, – сказал Каран, прижимаясь своим лбом к моему, в результате чего слой пота с его лба размазывался по моему, заставляя чувствовать тепло мужчины на своей коже. – Ты – глупый маленький камешек, катящийся во тьму.

Два фейерверка вдруг возникли в небе над причалом и с оглушительным шумом взорвались над заливом, озарив пиршеством красок слегка волнистое море. Когда цвета, прорвавшиеся сквозь тьму, снова исчезли, я подумала о том, насколько могущественной на самом деле она была. Цвета восставали против тьмы и бунтовали, но она все равно поглощала их, скрывая за своей пеленой и защищая от всякого зла.

Прямо как Каран Чакил.

Глава 10

В сердце я несла тяжесть ожерелья на шее.

Возможно, было неправильно придавать этому такое значение, но на крошечный, короткий миг я почувствовала себя более ценной, чем была на самом деле.

И этот важный момент имел большое значение для такой травмированной девушки, как я.

Когда мы вернулись, нас окружили гости Яшар-бея.

Я чувствовала, как Фунда, сидящая через проход от нас, часто пыталась посмотреть мне в глаза. От одного взгляда на нее меня тошнило.

– Какое красивое у тебя ожерелье, – сказала красивая женщина в белом платье, с рыжими, почти оранжевыми волосами, которую, как я узнала недавно, звали Эмель. У нее были большие карие глаза.

– Спасибо, – вежливо сказала я. Когда прекрасные глаза господина Яшара коснулись моей шеи, почувствовала, как щеки потеплели. Ожерелье заметили все, невозможно было не заметить такую красоту.

– Каран действительно очень ее ценит, – сказал господин Яшар. – Риза знает, что для Карана камешки – настоящее сокровище. Но это значит, Мерве для него ценнее.