Черная башня

Голос Контессины чуть дрогнул, невольно выдав мелькнувшее сомнение в правильности ее выбора при замужестве.

— Нет, не золото. Это что-то иное, я не понимаю что, но иное. Они никогда не любуются монетами или дорогими вещами, все трое моих мужчин скромны и даже неприхотливы, но им нужно знать, что сегодня доход больше, чем вчера, а завтра будет больше, чем сегодня. И еще… они что-то задумали, потому не удивляйся, если Козимо вскоре уедет.

— Уедет?..

Наннина хорошо знала своего сына, Козимо действительно не пробыл дома и недели, отправился в Венецию. Отцу объяснил просто:

— Проверю наше отделение. И в Рим заеду.

Тот так же просто ответил:

— Возьми с собой Лоренцо, только…

Больше объяснять не пришлось, Козимо лишь кивнул. Понятно, что хотел сказать отец — Лоренцо пока не стоит посвящать во все их замыслы. Молод еще, пусть поживет спокойно.

Лоренцо возможности поездки с братом обрадовался. Когда уже выехали за городские ворота, произнес чуть сдавленным голосом:

— Я скучал…

Козимо улыбнулся:

— Я тоже, брат.

— Врешь! Ты и вспоминал обо мне не каждый день.

Старший брат чуть смутился, но честно признался:

— Не каждый.

— Расскажи, что ты там увидел?

Февраль — не лучшее время для путешествий, а ледяной ветер — не самый приятный аккомпанемент разговору, но стоило братьям оказаться в тепле у огня, Козимо продолжал свои рассказы о Констанце. Он не говорил о Соборе, Коссе или кардинале Доменичи, вовсе не упоминал о тюрьме, Лоренцо не спрашивал, словно на эту тему наложен запрет. Беседы шли о деловых людях, купцах, банкирах, ученых, которые собрались в Констанце.

— Да, можно всю жизнь просидеть во Флоренции и ничего не узнать. Хорошо, что ты съездил. Вернешься туда?

— Не сейчас. Надо много куда съездить, не только в Констанц.

Козимо не просто рассказывал любопытному Лоренцо о своих знакомствах и впечатлениях, для себя самого он словно прорисовывал контуры будущей банковской империи Медичи, намечал новые конторы и новые направления, прикидывал, что выгодно, а что нет, на что стоит выделить деньги немедленно, а что может подождать.

— Отец прав, ты стал настоящим банкиром!

— Отец? Он говорил тебе такое?

— Не только мне, он и маме с Контессиной так сказал. Она не обиделась, что ты уехал?

— Пусть привыкает.

В Болонью заезжать не стали, миновав город стороной, он слишком напоминал о существовании кардинала Доменичи, а вот в Ферраре задержались на несколько дней. Потом были Падуя и Венеция. Там пробыли дольше — вникали в работу венецианского отделения, Козимо рассказывал брату о проступке Торнаквинчи, а потом расспрашивали о купцах Фуггерах из Аугсбурга. Банк Медичи, следуя строгому наказу Джованни, никаких дел с баварцами не имел, но другие отзывались о Фуггерах хорошо, мол, товар качественный, выплаты вовремя, дело расширяют.

— Элизабет Фуггер — женщина серьезная.

Лоренцо в расспросы не вникал, а услышав имя Элизабет, принялся донимать брата:

— Это твоя любовница в Констанце, да? Ну, скажи, любовница?

— Ты о чем-нибудь другом думать можешь? Элизабет тебе в матери годится, а ткань они производят хорошую. Я познакомился с ней и ее сыновьями, особенно с младшим.

— Козимо… — распахнул глаза Лоренцо, — ты стал интересоваться мальчиками?

Козимо от души врезал брату, едва не сбив того с ног:

— Дурак!

Лоренцо бросился следом за уходящим братом:

— Козимо, ну прости! Я не подумал. Просто, что тебя связывает с сыновьями этой Элизабет, если она мне в матери годится?

Козимо остановился так резко, что Лоренцо даже налетел на него.

— Ум! Мозги, которых нет у тебя! Якоб моложе тебя, а о делах говорит как взрослый, а у тебя одни глупости в голове!

Обычно в случае таких вот выговоров Лоренцо отшучивался, обещал исправиться… завтра… или послезавтра… или вообще после Рождества…

Но тут вдруг стал совершенно серьезен, вздохнул:

— Ты прав. Отец ничего серьезного не поручает.

— А как он может тебе что-то поручить, если ты за каждой юбкой бегаешь и только об одном думаешь? Лоренцо, у тебя хороший ум, только забит глупостями.

— Помоги, — неожиданно тихо произнес младший брат.

Он не стал говорить, в чем требуется помощь, и без того ясно.

— Займись завтра книгами, там у Оливера в одной что-то не сходится. Убытка нет, а как так получилось, непонятно. Или врут про убыток и пытаются что-то прикрыть, либо напутали.

Два следующих дня он Лоренцо почти не видел и не слышал, но к концу второго Лоренцо вдруг позвал брата:

— Посмотри… Они здесь эту сумму учли, а там нет. Вот и получается убыток, которого нет. Все в порядке, Козимо.

Позвали Оливера, вместе разобрались, тот горячо благодарил Лоренцо:

— Мы уже голову сломали. Спасибо вам, мессир Медичи.

— Да чего там…

А Козимо он после шепнул:

— Вот и меня мессиром Медичи назвали…

Из Венеции отправились в Анкону морем, что основательно подпортило жизнь Лоренцо, не переносившего морскую качку. На берег он сошел бледно-зеленым, но уже в порту заявил:

— Здесь должно быть отделение нашего банка!

— И ты в нем управляющим.

— Э, нет! Меня из Флоренции не выгонишь.

Они действительно договорились об открытии конторы и отправились в Рим через Перуджу.