Черная башня

Косса прекрасно понимал все сам, он возмущался больше по привычке, чем от желания начать войну за престол снова.

— Что там еще за условия?

— Повторяю: вы больше не будете претендовать на престол Святого Петра и поклянетесь в этом перед папой Мартином.

— Что?!

Последнее Козимо придумал на ходу, но после вопля Коссы понял, что прав.

— Вы поклянетесь перед папой Мартином, что отрекаетесь от любых притязаний на престол Святого Петра, что безоговорочно признаете его папой и готовы служить, если потребуется.

Нового вопля Бальтазара не последовало, напротив, с минуту он сидел, молча глядя на пламя камина, потом вздохнул:

— Дальше…

— Сначала подтвердите, что вы принимаете это условие.

— Принимаю.

Козимо не было жалко Бальтазара Коссу, жалость унижает даже сильного. Но ему было жаль, что этот человек использовал свои незаурядные способности так бездарно. И сейчас Медичи точно знал, что с Коссой нужно жестко, чтобы у него не появилось даже проблеска надежды начать беспокойную погоню за папской тиарой сначала.

Косса принял все выдвинутые Медичи условия. Иного выхода просто не было.

Когда они уже закончили обсуждение, совсем погрустневший Косса вдруг поинтересовался хрипловатым голосом:

— Вы совсем не верите в возможность для меня вернуться к прежнему?

Козимо не отвел взгляд, смотрел в глаза бывшему пирату прямо, ответил так же:

— Верю, именно потому ставлю условия и требую клятв. Если вы ввяжетесь в борьбу снова, такой хрупкий мир нарушится. Колонна не худший выбор, и пока все спокойно. Не разваливайте то, чего удалось достичь другим.

— Достижение! — фыркнул Косса.

— Амбиции одного не должны идти вразрез с желаниями остальных, если только это не приносит пользу всем.

— Скажите честно, Медичи — банкиры папы Мартина? Вы отдали ему все, что принадлежало мне?

— Нет, банкиры у него Спини.

— Так чего же вы его поддерживаете?

— Мы поддерживаем хрупкое спокойствие, которое нужно укрепить.

— Эх, молодой человек, поздно я вас приметил, с вашими талантами и моей энергией мы с вами могли столько натворить…

Козимо усмехнулся:

— И так натворили. У меня до сих пор расчесы от вшей не зажили. И волосы седые.

— А я согреться не могу. — Косса действительно кутался в шубу, сидя у камина. Сказывалось пережитое в холодном подземелье. И вдруг упрямо добавил: — Я попрошу у него кардинальскую шапку!

На несколько мгновений в комнате установилась тишина, слышно только потрескивание дров в камине, а потом… Козимо расхохотался. Он давно уже не хохотал так задорно и от души: Бальтазар неисправим! Однако именно это «попрошу» показывало, что он выполнит свои обещания.

Косса сурово нахмурился, но сохранить мину не удалось, и он тоже рассмеялся. Хохотали долго, словно сбрасывая весь ужас пережитого и начиная новую жизнь. Какой она будет, не знал даже Козимо Медичи — распорядитель судеб бывшего папы Иоанна и его верной Имы.

Позже ночью, прижимаясь тесней к Бальтазару, Има счастливо вздохнула:

— Ты правильно сделал, что принял условия этого Медичи. За ним так спокойно.

— Он будет Хозяином, или я ничего не смыслю в этой жизни.

— Даже если не смыслишь, все равно будет, — согласилась Има.

Папа Мартин был изумлен:

— Вы посмели не просто выкупить лжепапу из тюрьмы, но и притащить сюда во Флоренцию?!

Джованни спокойно выдержал его возмущенный порыв и поправил:

— Ваше Святейшество, лжепапой Бальтазар Косса был до свержения. Ныне лжепапа только один — де Луна, называющий себя Бенедиктом в Авиньоне. Бальтазар Косса — смиренный ваш слуга и готов принести в том присягу.

Колонна не вполне понял сказанное:

— Какую еще присягу?

Теперь вмешался Козимо:

— Ваше Святейшество, Бальтазар Косса готов поклясться на Библии, что никогда более не станет не только пытаться вернуть себе Престол Святого Петра, но даже мечтать об этом.

— Как я могу ему верить?

— Ваше Святейшество, я просидел три месяца в условиях куда лучших, чем те, в которых Косса провел три года. Я знаю, что никто, побывавший там, не пожелает вернуться снова. И… на любые мечты нужны деньги.

Папа Мартин тяжело вздохнул. Козимо поспешил поднажать:

— Кроме того, Ваше Святейшество, Бальтазар Косса имел немалый вес в христианском мире, несмотря на все его прегрешения. Его клятва верности вам будет расценена всеми как полная ваша победа. — Он вдруг сообразил, что говорить о победе не стоит, вернее, стоит, но не так, и поспешно добавил: — Победа над схизмой за единство католической церкви. После такой клятвы малейшее противодействие вам со стороны Коссы будет расценено как ересь. Он это понимает.

Все сказанное было исключительно разумно, но Мартин все равно сомневался, он слишком хорошо знал Коссу, а потому не до конца верил в то, что бывший пират смирился со своим поражением.

— Косса не сможет просто сидеть в предоставленном вами доме. Он доставит вам же немало беспокойства.

Джованни де Медичи вздохнул:

— Вы правы, Святой отец. Но Вашему Святейшеству опасаться не стоит, Косса будет скорее почетным узником, чем свободным гражданином Флоренции.