Черная беда

- Так вы сегодня с нами не обедаете? - сказала Бэзилу герцогиня. Еще бы. Занятая теперь молодежь пошла. На развлечения времени не остается. В вашем избирательном округе, я слышала, дела идут хорошо. - Герцогиня обо всем узнавала с опозданием. Когда они стали подыматься по лестнице, герцог сказал:

- Смышленый парень. Впрочем, еще вопрос, выйдет ли из него толк.

Пройдя в маленький темный кабинет, находившийся рядом с входной дверью, Бэзил позвонил Трампингтонам:

- Соня? Какие у вас с Аластером планы на вечер?

- Мы дома. Бэзил, что ты сделал с Аластером? Я на тебя ужасно злюсь. Он ведь еле жив.

- Да, гульнули мы здорово. Можно прийти к вам обедать?

- Приходи. Мы лежим в постели.

Приехав на Монтегю-сквер, Бэзил поднялся в спальню. Соня и Аластер лежали на широкой низкой кровати, а между ними стояла доска для игры в трик-трак. У каждого на столике у изголовья стояло по телефонному аппарату и по бокалу шампанского с портером, а в ногах резвились бультерьер и чау-чау. В комнате были еще какие-то люди: один крутил ручку патефона, другой читал, а третий стоял перед Сониным туалетным столиком и красил губы ее помадой.

- Ужасно обидно по вечерам сидеть дома, - сказала Соня. - Но из-за кредиторов мы боимся нос на улицу высунуть.

- О каком обеде может идти речь, когда по комнате бегают эти проклятые твари, - сказал Аластер.

- С таким брюзгой, как ты, лежать в постели одно удовольствие! Какой нехороший! Обозвал тебя тварью, да? - Первая фраза предназначалась Аластеру, а вторая - чау-чау. - О Боже, она опять сделала лужу!

- Эти люди будут с нами обедать? - поинтересовался Аластер.

- Нет, мы приглашали только одного.

- Кого?

- Бэзила.

- А остальные? Они что, тоже останутся?

- Очень надеюсь, что нет.

- К сожалению, нам придется остаться, - сказали не знакомые Бэзилу молодые люди. - Уже поздно идти куда-нибудь еще.

- Какая грязная у тебя кровать, Соня, - сказал Бэзил.

- Знаю. Это все из-за собаки Аластера. Можно подумать, что ты очень чистый.

- Тебе Лондон не осточертел?

- Не вполне понимаю, почему бы этим людям не пообедать внизу? сказал Аластер.

- Нам будет только лучше, - откликнулись они.

- Кто это такие?

- Одного мы подобрали вчера вечером. А другой живет у нас уже несколько дней.

- Почему, собственно, я должен кормить этих болванов?

- Если бы нам было куда пойти, мы бы вас не стеснили.

- Позвони, милый, пусть несут обед. Я забыла, что мы будем есть, но, кажется, что-то вкусное. Я сама заказывала.

На обед были рыба, жареные почки и тосты с сыром. Бэзил сидел между Соней и Аластером на кровати, держа тарелку на коленях. Соня бросила почку собакам, и между ними началась драка.

- Фу! - сказал Аластер. - Кусок в рот не лезет.

- Как поживают внизу наши гости? - спросила Соня горничную, когда та вошла в комнату с подносом.

- Они требуют шампанского.

- Пусть пьют. Оно ведь все равно никуда не годится.

- Шампанское превосходное, - сказал Аластер.

- Не знаю, лично мне оно показалось отвратительным. Бэзил, дорогой, расскажи о себе.

- Я еду в Азанию.

- Ты так говоришь, как будто я знаю, где это. Это далеко?

- Да.

- Там интересно?

- Да.

- Ой, Аластер, давай тоже поедем?

- Черт побери, опять эти проклятые собаки все опрокинули.

- Господи, какой ты скучный.

После ужина стали играть в "садовника":

"Я садовником родился, не на шутку рассердился, все цветы мне надоели, кроме... розы".

"Я".

"Что такое?"

"Влюблена".

"В кого?"

"В гладиолус".

Бэзил ушел рано, чтобы успеть перед сном поговорить с матерью.

- До свидания, дорогой. Пиши мне. Только мы, наверно, скоро отсюда переедем.

- Вы не могли бы одолжить мне пятерку? - обратился к Бэзилу один из неизвестных молодых людей. - У меня свидание в "Кафе де Пари".

- Нет, попросите лучше у Сони.

- Я и так все время беру у нее в долг. Сколько можно!

Во время обеда леди Сил подошла к своему старому другу сэру Джозефу Маннерингу, взяла его за локоть и шепнула:

- Не уходите вместе со всеми, Джо. Мне надо с вами поговорить.

Когда последние гости ушли, Джо Маннеринг, заложив руки за фалды фрака, подошел к камину с выражением мудрости, такта, сочувствия, многоопытности и довольства на лице. Играя необременительную и в то же время почетную роль друга семьи, этот старый олух был призван усложнять большинство щекотливых ситуаций, возникающих в жизни его круга.

- Обед был бесподобен, Цинтия. Просто бесподобен. Иногда мне кажется, что ваш дом - единственный в Лондоне, где одинаково безупречны и бордо, и компания. Но вы ведь, кажется, хотели со мной посоветоваться? Уж не о Барбаре ли?

- Нет, Барбара тут ни при чем. А что, у девочки разве неприятности?

- Да нет, что вы. Так, ерунда, прошел тут кое-какой слушок... Я рад, что вас это не волнует. Признавайтесь, наверняка Бэзил опять что-нибудь натворил?

- Вы угадали, Джо. Ума не приложу, что с ним делать. Скажите все-таки, что с Барбарой?

- Говорю же, пустяки. Не обо всем сразу. Я тоже слышал, что у Бэзила опять что-то стряслось. В принципе ведь он парень неплохой. Дайте срок, перебесится.

- Я иногда в этом сильно сомневаюсь.

- Полно, Цинтия, вы просто перенервничали. Расскажите-ка лучше все по порядку.