Черная беда

- Мы - британские подданные, - заявила леди Милдред, - и имеем полное право искать защиты под британским флагом. Вы как хотите, а я остаюсь в посольстве независимо от того, нравится это сэру Самсону или нет.

- Я - тоже, - сказал мистер Джеггер.

Еще немного посовещавшись, они отправили к послу епископа, чтобы тот сообщил хозяину дома об их решении. Епископ застал Неполномочного мирно дремлющим в гамаке, в тени манговых деревьев.

- Вы ставите меня в очень сложное положение, - сказал посол, узнав от епископа, что гости уезжать не собираются. - Очень жаль, что все так получилось. Я-то уверен, что в городе вам было бы уютнее, чем здесь, и так же спокойно, но, раз вы хотите остаться, милости прошу, живите в посольстве до тех пор, пока страсти не улягутся.

К вечеру, когда леди Кортни удалось найти всем занятие (одни пошли в бильярдную, другие решили поиграть в лото, третьи - в карты или в крокет, а четвертые сели рассматривать альбомы с фотографиями), к семи непрошеным гостям прибавился еще один - в пыльном азанийском национальном костюме, с винтовкой в руке. Войдя в гостиную, восьмой гость прислонил винтовку к камину и только тогда подошел поздороваться с леди Кортни.

- Господи! - воскликнула она. - И вы тоже будете у нас жить?

- Только переночую, - заверил ее Бэзил. - Завтра рано утром я должен двигаться дальше. Куда можно поставить верблюдов?

- Верблюдов?! На верблюде к нам, кажется, еще никто не приезжал. Сколько же их у вас?

- Десять. Я путешествую под видом местного купца. Верблюды стоят на улице, с погонщиками. Надеюсь, их устроят на ночь. Мерзкие, надо сказать, твари, эти верблюды. У вас не найдется для меня стаканчика виски?

- Конечно, конечно. Дворецкий сейчас принесет. Может, попросить Уильяма дать вам рубашку и брюки?

- Нет, благодарю, я останусь в этом балахоне. Надо привыкать, ведь в европейском платье меня непременно сцапают. Вчера чуть было не подстрелили. Две пули выпустили.

Гости оставили свои занятия и обступили вновь прибывшего.

- Что в столице?

- Хуже некуда. Солдаты смекнули, что их обвели вокруг пальца, и сидят по казармам. Коннолли со своим штабом отправился на поиски Сета. Патриарх прячется где-то в городе. Люди Нгумо сцепились с полицией, и пока что дать им отпор не удается. Они врываются в питейные заведения, которые Коннолли еще вчера позакрывал. С наступлением темноты опять начнутся налеты на магазины.

- Вот видите! - сказала леди Милдред. - А посол еще хотел, чтобы мы сегодня же вернулись в город.

- Здесь, по-моему, тоже небезопасно. Сейчас, например, одна из банд грабит американское посольство. Байон распорядился, чтобы за ним с материка выслали самолет. Не сегодня-завтра бандиты могут заявиться сюда, и непохоже, чтобы ваша охрана с ними справилась.

- А куда направляетесь вы?

- За Сетом и Бозом. Мы договорились встретиться на ферме Боза, на границе земель ванда - это отсюда дней пять езды. Еще не все потеряно: если Сет не наделает глупостей, можно будет попытаться вернуть ему власть. Но в любом случае без крови тут не обойдется.

От этих слов по лицам присутствующих пробежала судорога. Но тут вмешалась леди Кортни:

- Мистер Сил, - с укоризной сказала она, - что-то вы нас совсем запугали. Я уверена, что все совсем не так плохо, как вы изображаете. Это же одни разговоры. Пойдите-ка лучше пропустите стаканчик и поговорите с Пруденс, а это грязное ружье отнесите в прихожую - в гостиной ему не место.

- Бэзил, что с нами будет? Неужели ты завтра уедешь, и мы больше никогда не увидимся?

- Не беспокойся, Пруденс. Все будет в порядке. Мы обязательно увидимся. Я тебе обещаю.

- Но ты же сам говоришь, что ситуация - хуже некуда.

- Ерунда, это я специально сгустил краски, чтобы старух припугнуть.

- Бэзил, ты меня обманываешь.

- Думаю, за вами пошлют самолет в Хормаксар. Уолш ведь в Матоди, а он - малый не промах. Когда он узнает, что произошло, то немедленно свяжется с Аденом и обо всем договорится. Все будет нормально, вот увидишь.

- Но ведь я волнуюсь не за себя, а за тебя.

- Волноваться вообще не стоит - глупое занятие. Слезами, говорят, горю не поможешь.

- А тебе этот балахон ужасно идет...

За обедом Бэзил говорил без умолку, повергая собравшихся в ужас разнообразными историями о жестокостях туземцев. Некоторые истории он выдумывал сам, а некоторые ему рассказывал в пору их дружбы Коннолли. "...постригли ее наголо и намазали голову маслом. Белые муравьи въедались в череп... на фермах внутри страны до сих пор еще можно встретить старых, слепых европейцев, которые трудятся бок о бок с рабами; это военнопленные, про которых после заключения мира, разумеется, напрочь забыли... по-арабски "сакуйю" значит "беспощадный"... напившись, они теряют рассудок. В таком состоянии они могут находиться по нескольку дней, без устали громя все, что попадется им под руку. Если они будут знать наверняка, что здесь есть спиртное, то долгая дорога их не смутит. Позвольте еще стаканчик виски?"

Когда за столом остались одни мужчины, посол сказал: