Черная богиня

— Она не статуя… — внезапно обиделся за царицу Алексей.

— Ха! Так, значит, ты, не переставая, думаешь только о ней. С тех пор как ты увидел ее, она засела в тебе, словно неизлечимая болезнь, словно заноза в заднице, да? Всякий раз, когда ты смотришь на мальчика, ты вспоминаешь ее…

Алексей грустно поглядел на Веронику. Она ничего не поняла! Эх…

— Хоть ты-то с ума не сходи! — прикрикнул он на нее. — Господи, и не стыдно такую чепуху городить!

— Не стыдно! Я чувствую…

— Ну вот, количество пациентов все прибавляется и прибавляется!

— Ах какой сарказм, мачо! Как это типично! Загнанные в угол, мужчины только и умеют, что насмехаться и хамить! Бегство в пустые фразы, браво!

Алексей присел на стул и с силой ударил себя по колену. Мальчик, вытаращив глаза, с интересом вслушивался в их перебранку… Конечно, Мин-Ра не понимал ни слова, но все равно видел, что его новые друзья перекидываются злыми, нехорошими словами.

— Господи, Боже ты мой! Какая сцена, сущий сериал! — закричал Холодов. — Много шума из ничего!

— Из ничего?! Из ничего?! А то, что она, возможно, влюбилась в тебя?!

— В данном случае это ничего не значит!

— Да? Что ж она тогда мне заявила, что отобьет тебя от меня? Что она красивее меня! Это тоже — много шума из ничего?!

— Она и в самом деле так сказала?

— Да! Она считает тебя своей собственностью! Когда ты прооперируешь ее мальчишку, она сама, бедняжка, заболеет! Мне тебе рассказать, как ты будешь ее лечить? И она заполучит тебя, уж поверь мне! Ты бессилен перед этой красой ненаглядной. И пока ты будешь заниматься с ней любовью, меня убьют, убьют, убьют! А ты даже не заметишь, ты даже обо мне и не вспомнишь…

— Я и не знал, какая ты… истеричка, — спокойно отозвался Холодов. Устало поднялся со стула и пошел к дверям. — Хватит! Я — хирург, моя милая, и отрезаю аппендицит на раз.

— Куда ты? — Вероника с ужасом смотрела ему вслед. Все, конец! Она перегорела, и сейчас ее выбросят как остывшие угли из камина. Вот и все. Я не истеричка… я всего лишь люблю тебя, и я знаю, какой властью обладает та женщина. Вот и все… я сдаюсь. Вот и все…

— Я иду к ней! — отозвался Алексей. — Я должен все выяснить! Мне сейчас нет никакого дела до перебранок двух безумных куропаток! — и он уже вышел в коридор, как вдруг услышал слова мальчика.

— Ника, вы говорили о маме? Холодов влетел в палату.

— А ты — сообразительный парень! — он присел на корточки, отодвигая в сторону игру. — Вот скажи, что ты делаешь, когда хочешь поговорить с мамой?

— Как сейчас? — спросил мальчик.

— Да, как сейчас.

— У меня есть колокольчик, — он пошарил под подушкой и достал маленький золотой колокольчик.

— Тогда звони! — решительно приказал Холодов.

— Лешик1 — прошептала Вероника, отчаянно цепляясь за руки Холодова. — Лешик, не делай этого! Я — чокнутая, ты прав, я — истеричка, я… не делай этого! Лешик1 Давай забудем наш разговор!

— Почему это я должен звонить? — удивленно спросил Мин-Ра, высоко поднимая колокольчик над курчавой головой. — Должна быть очень веская причина, иначе мама страшно рассердится.

— А я… я для тебя такой веской причиной не являюсь, друг мой?

Мин-Ра укоризненно глянул на Холодова. А потом улыбнулся. Улыбкой ангела.

— Ты — да. Из-за тебя мама не рассердится…

— Пожалуйста, не надо! — закричала Вероника. — Прошу тебя, прошу тебя!

Но было слишком поздно. Мальчик тряхнул колокольчиком. Обычный колокольчик, что даже разочаровало Холодова немного — он уже привык к бесконечным чудесам в этой стране. А тут всего лишь какой-то обычный колокольчик…

Они с любопытством ждали, что же произойдет дальше. Но все было тихо, никто из жрецов не вбегал в палату, солдат тоже было не видно, Домбоно-вездесущий и то отсутствовал. Принца Мин-Ра это, казалось, ничуть не смутило. Он взял доску, поставил на колени и подмигнул Веронике.

— Ну что, сыграем?

— Не сейчас. Попозже… ладно? — неуверенно отозвалась Ника. «Если это попозже у нас вообще будет, — мрачно подумала она. — До операции эта снежная королева все стерпит, а вот потом она обязательно уничтожит нас. Кто помешает ей забыть о своих обещаниях? И почему она не приходит, черт побери? Ведь мальчик же позвал ее!»

А она и так уже была здесь, вот только никто ее не видел. Внезапно мальчик вздрогнул всем телом, затем изогнулся, замер в неестественной позе, зрачки расширились, глаза отливали неземным светом. Словно его лицо осветилось изнутри. Ну, включили внутри мальчишки специальную лампочку в сто ватт.

— Мин-Ра, — испуганно прошептала Вероника. Ее пальцы мертвой хваткой вцепились в плечи Холодова. — Смотри! Смотри! Господи!

— Чего ты хочешь? — спросил мальчик. Голос его стал надменно-холоден, он стал чужим. Ее голосом…. Голосом богини Мерое. Холодов судорожно сглотнул комок в горле. Такого не бывает, нет!

«Она вселилась в его тело, — в ужасе подумал он. — Ее дух проскользнул в его тело». Алексей слышал о чем-то подобном — о медиумах, о спиритических сеансах, заклинаниях духов, материализации духа, и все это он ничтоже сумняшеся называл бредом, отделываясь вечной шуточкой хирургов: «Я распотрошил уже тысячи людей, но души еще ни разу не видел…»