Черная черепаха

Как раз лошадей-то в конюшне почти не было – в большинстве стойл размещались уже знакомые нам ездовые ящеры. К слову, ездить на них – очень сомнительное удовольствие. От Храма Черной змеи досюда километров десять по прямой, и добирались мы около часа. Но мне это время показалось вечностью, и я то и дело порывался бросить своенравную хвостатую скотину и бежать дальше на своих двоих. Хотя, может, это просто мне какая-то дурная рептилия досталась.

Над входом в таверну, на толстой деревянной балке, торчащей из стены, восседала деревянная гаргулья, эффектно подсвеченная сбоку факелом. Название у заведения было соответствующе – «Под черным крылом».

Внутри царила полутьма, разбавляемая лишь факелами да здоровенным очагом. Основной зал таверны был похож скорее на пещеру – неровные каменные стены, черный от копоти потолок. Часть скамей вдоль стен попросту вырублена в самой скале и накрыта какими-то шкурами. В дальней стене зияла неровная арка, за которой виднелись ступени, ведущие наверх. Похоже, здесь не только перекусить можно, но и комнату снять.

Парочка неписей-вышибал в темных кожаных доспехах с гербом Черного спрута проводила нас взглядами, но тут же вернулась к игре в кости. Трактирщик – жутковатого вида детина, из-за глубоких рытвин на лице сам похожий на гаргулью, восседал на перевернутом бочонке рядом с очагом и лениво тыкал длинной вилкой в еще явно не прожарившуюся тушку, томящуюся на вертеле. Тушка, кажется, принадлежала крупному кролику. Во всяком случае, мне хотелось в это верить.

Мы – потрепанные, усталые, изгвазданные с ног до головы в крови – в этот антураж вписались идеально. Забурились в дальний угол, где было что-то вроде отдельного эркера, а по сути – просто выдолбленная в скале выемка, в которую поместился стол и пара лавок по его бокам. В аккурат хватило места, чтобы разместиться вшестером.

Денек выдался слишком изматывающим, так что делиться впечатлениями никого не тянуло. Мы в угрюмом молчании хряпнули чуть ли не по полкружки «Аленького цветочка» без закуски. Впервые за все время я не закашлялся от доковского пойла – оно хоть и обожгло глотку, но разлилось таким приятным жаром внутри, что я блаженно откинулся назад, прислоняясь спиной к стене.

Ката сидела рядом со мной. Она тоже выпила и мрачно разглядывала дно кружки.

– Ну, ты чего? – легонько толкнул я ее локтем.

Она встрепенулась было, зыркнула на меня, но тут же обмякла, пряча глаза. Да что ж с ней творится-то сегодня?

Берс быстренько раздобыл у трактирщика целый ворох вяленого мяса, похожего скорее на порезанный лоскутами старый кожаный ремень. Но на вкус оно оказалось вполне неплохим, главное – прожевать. Под эту закуску мы, дружно чокнувшись железными кружками, выпили еще по одной. Тут я и вовсе поплыл. Еще толком не разобрался, от чего в Артаре зависит сопротивляемость алкоголю, и есть ли она вообще. По логике, это должно быть завязано на Живучесть.

Я заглянул было в интерфейс, но быстро понял, что сейчас не в том состоянии, чтобы копаться в цифрах. Отметил только, что после Храма Черной змеи статы основательно подросли – суммарная Сила уже подкатила к 200, а Ловкость и вовсе перевалила за эту цифру. Живучесть показывала ровно 140 пунктов. Интеллект почти не подрос – 124 очка.

Выходит, я сейчас примерно вдвое сильнее, чем в первый день игры, и в два раза более ловкий. Ну, ловкость – параметр довольно специфичный. Влияет, прежде всего, на скорость, и довольно сложно оценить его рост. Да, наверное, я стал двигаться в бою шустрее. И приемы, завязанные на стихию Воды, срабатывают лучше. Но, поскольку рост был плавный, эффект не особо заметен.

А вот доросшая до двух сотен Сила давала о себе знать – я заметно раздался в плечах и окреп. Если верить пользовательским гайдам, описывающим механику Артара, Сила – единственный параметр в игре, который растет линейно. То есть, условно говоря, если со 100 единицами силы я был в состоянии выжать лежа штангу килограмм в 60, то сейчас мне под силу взять вес в 120. Да уж, вот бы в реале можно было достигать таких результатов за пару недель!

Я ухватился за край стола и попытался приподнять его, чтобы оценить возросшую силу. Столешница на удивление легко дернулась вверх.

– Эй, Мангуст, не буянь! – хохотнул Берс, вгрызаясь в очередной пластик вяленого мяса.

Тяпнув по третьей, Псы, как выразился Док, «приступили к приятному» – к дележу лута. В отряде по этому поводу было два негласных правила – «кто первый встал, того и тапки» и «бог учил делиться». На первый взгляд, они явно противоречили друг другу. Но не для Псов. На практике все сводилось к тому, что сразу после боя каждый мог хапать все, что плохо лежит. Зато потом, на привале, мы доставали свою добычу и разбирали, кому будет полезнее тот или иной предмет.