Черная дюжина. Общество смелых

Министр внутренних дел СССР, член ГКЧП Борис Карлович Пуго покончил жизнь самоубийством, застрелившись из пистолета, когда узнал, что к нему выехала группа для его ареста.

24 августа 1991 года в 21.50 в служебном кабинете № 19 «а» в корпусе 1 Московского Кремля дежурным офицером охраны Коротеевым было обнаружено тело Маршала Советского Союза Сергея Федоровича Ахромеева, работавшего советником президента СССР. Согласно версии следствия, маршал покончил жизнь самоубийством, оставив предсмертную записку, в которой так объяснил свой поступок:

«Не могу жить, когда гибнет мое Отечество и уничтожается все, что я всегда считал смыслом в моей жизни. Возраст и прошедшая моя жизнь дают мне право уйти из жизни. Я боролся до конца».

Около пяти утра 26 августа 1991 года управляющий делами ЦК КПСС Н. Кручина при неясных обстоятельствах выпал с балкона своей квартиры на пятом этаже дома в Плотниковом переулке и разбился насмерть.

6 октября того же года из окна своей квартиры падает предшественник Кручины на посту начальника УД ЦК КПСС Георгий Павлов.

Что касается добровольцев, вставших против ГКЧП, то среди них были люди, принадлежащие к различным политическим и общественным организациям и движениям (от демократических до монархических), придерживающиеся различных политических взглядов, а в большинстве своем — вовсе далекие от политики. Но в те трагические дни всех нас, как утверждают участники, объединяли два важнейших побудительных мотива:

— понимание необходимости демонтажа преступной коммунистической системы, приведшей наш народ к неисчислимым жертвам, а некогда великую державу — к полному экономическому, политическому и духовному краху;

— горячее стремление вывести страну из коммунистического тупика на путь подлинной свободы, экономического могущества, духовного процветания и достойной жизни для каждого ее гражданина…

И все-таки, что думал воевода по поводу этого всего? На эту тему он дал интервью корреспонденту газеты «Панорама» Г. Белонучкину 27 августа:

— Димитрий Димитриевич, как отреагировал Национально-патриотический фронт «Память» на события 19 августа?

— Дело в том, что от многих так называемых патриотических политических организаций Национально-патриотический фронт «Память» отличает то, что он занимается конкретными делами, а не политической болтовней. У нас переворот был на совхозном поле, где находится наш сельскохозяйственный кооператив. Мы убирали урожай. Погодные условия не позволяют каждый день выходить в поле, каждый день был очень дорог.

Я приехал в Москву и увидел огромное количество танков, я не поверил в то, что здесь переворот, мне показалось, что происходит какой-то хорошо отлаженный спектакль. Последовали указы, из которых я не понял, что Горбачев отстранен. Обычно, когда человек уходит на бюллетень, его заменяет его заместитель. Я так и подумал, что то ли идет игра в болезнь президента, то ли действительно президент болен и Янаев берет на себя его полномочия.

Затем последовали более серьезные акции, когда в танки стали метать бутылки с зажигательной смесью. Мне непонятна вторая сторона медали — делание героев. Давайте разберем по существу факт нападения на боевую машину. Внутри сидят не генералы, не заговорщики. Там сидят простые солдаты. Это мог быть мой сын, ваш брат… Но ведь он дал присягу государству, законному правительству. Что это такое — переворот, не переворот, думаю, солдат никто в это не посвящал. Сегодня о них никто не говорит, а ведь сожжены два бронетранспортера, и неизвестно, остались там живы люди или погибли.

Я не верю ни тем, кто привел сюда танки, ни тем, кто сегодня говорит о революционных преобразованиях. Мы не слышим правды, что делали или не делали эти люди. Как мы можем судить?

Во всяком случае, после вывода танков из Москвы я увидел разгул необольшевизма. Уже были нападения на распространителей наших газет, киоски патриотической литературы. Это дает нам основания подумать о применении всех возможных сил не только для обороны, но и для контрнаступления.

Сегодня назревает еще более страшный, сионистский путч, который может возникнуть на замешательствах демократической власти, если она не примет реальных мер к наведению порядка в стране.

— Как вы относитесь к кризису, который возник в связи с заявлением пресс-службы Ельцина о возможности пересмотра границ между республиками?

— Если Ельцин стоит на том, что отъединившиеся республики должны отдать российские земли, принадлежащие русскому народу, то я — его союзник.

Огромное количество земель, которые сегодня пытается в результате независимости присвоить себе Прибалтика, исконно принадлежит России. Мы такой же ультиматум можем предъявить и Украине и Белоруссии.