Черная гора

Карла развернулась и вылетела из кабинета. Она так разогналась, что, выйдя в прихожую, я застал ее уже возле выхода. А когда подошел к двери, та уже захлопнулась за Карлой. Через одностороннее стекло я наблюдал, как она сбегает по ступенькам, уверенная и гибкая, истинная фехтовальщица или танцовщица, которых она сочетала в одном лице.

Это был последний раз, когда мы ее видели, но не последний, когда мы про нее слышали. Разговор о Карле зашел неожиданно через четыре дня, утром в пятницу. Вульф проводил очередное совещание со мной, Солом, Фредом и Орри, стараясь придумать, какие бы камешки еще приподнять, чтобы посмотреть, что под ними, когда позвонили в дверь. Через минуту Фриц объявил:

– Сэр, вас хочет видеть мужчина. Мистер Шталь из Федерального бюро расследований.

Брови Вульфа полезли вверх. Он взглянул на меня, я кивнул, и он велел Фрицу пригласить посетителя в кабинет. Парни переглянулись.

Время от времени все мы сталкивались с людьми из ФБР, но Шталь не был одним из многих. По ходу своей деятельности он чаще отдавал приказы, чем получал. Ходили слухи, что к Рождеству он займет большой угловой кабинет в дом номер двести девяносто, вниз по Бродвею. Он редко выполнял роль мальчика на побегушках, а потому его появление было событием.

Мы все это знали и оценили. Когда он вошел и прошагал через комнату к столу Вульфа, тот даже оказал ему честь, приподнявшись для рукопожатия, что свидетельствовало об одном: ситуация совершенно безнадежна.

– Давно мы с вами не встречались, – заявил Шталь. – Года три?[7]

Вульф кивнул:

– Пожалуй, так. – Он указал на красное кожаное кресло, которое освободил Фред Даркин. – Садитесь.

– Спасибо. Можем мы поговорить наедине?

– Если нужно.

Вульф выразительно взглянул на троицу, и парни послушно поднялись, вышли и закрыли за собой дверь. Шталь устроился в красном кресле.

Среднего роста, начинающий лысеть, он не производил бы большого впечатления, если бы не челюсть, которая опускалась вниз на добрых два дюйма, а затем резко выступала вперед. Он был явно создан для тарана.

Шталь покосился на меня, вынудив Вульфа сказать:

– Вы, наверное, знаете, что мистер Гудвин – мои глаза и уши. Он в курсе всех моих личных дел.

Шталь не мог этого знать – хотя бы потому, что это была неправда. Если бы я получал по пять центов – или лучше десять – каждый раз, когда Вульф что-то утаивал от меня, без всякой на то причины, просто так, то давно бы разбогател.

Тем не менее Шталь кивнул:

– В некотором смысле вы можете считать это дело личным. Мы хотели бы встретиться с вашей дочерью, миссис Карлой Бриттон.

Плечи Вульфа поднялись на одну восьмую дюйма и опустились:

– Ну так встречайтесь. Ее адрес – Парк-авеню, девятьсот восемьдесят четыре. Номер телефона – Поплар три-три-ноль-четыре-три.

– Я знаю. Ее нет дома уже три дня, со вторника. Она никому ничего не сказала. Никто не знает, где она. А вы знаете?

– Нет, сэр.

Шталь потер кончиком пальца подбородок.

– Что мне в вас нравится, так это прямота и откровенность. Я никогда не видел комнату наверху, прямо над вашей, которую вы называете южной, но слышал о ней. Всем известно, что время от времени в ней гостят некоторые ваши клиенты. Вы не будете возражать, если я поднимусь и взгляну на нее?

Вульф снова пожал плечами:

– Зря тратите энергию, мистер Шталь.

– С этим все в порядке. Энергии у меня хоть отбавляй.

– Тогда поднимайтесь. Арчи…

– Да, сэр.

Я встал и проводил Шталя, следовавшего за мной по пятам, на третий этаж. У двери южной комнаты посторонился и вежливо предупредил:

– Идите первым. Она может выстрелить.

Он открыл дверь и вошел. Я встал на пороге.

– Приятная комната. Такая солнечная, – сказал я. – И кровати тут первоклассные. – Я указал пальцем на дверь: – Это вход в ванную, а там – в уборную. Одна девушка, по имени Присцилла Идз, хотела снять ее за пятьдесят зеленых в неделю, но ее убили[8]. Для такого важного государственного служащего, как вы, мистер Вульф наверняка сбавит плату…

Тут я заткнулся, потому что Шталь пришел в движение. Он знал, что потерпел неудачу, но тем не менее заглянул в ванную, а затем не поленился открыть дверь уборной. Когда он вышел в холл, я сказал ему в спину:

– Жаль, что вам здесь не понравилось. Не хотите ли взглянуть на мою комнату? Она на этом же этаже. Или подняться на крышу в оранжерею? – Я продолжал издеваться, пока он спускался по лестнице: – Может, вам больше понравится спальня мистера Вульфа? Там на кровати черное шелковое покрывало. Буду рад вам ее показать. А если хотите что-нибудь подешевле, можете снять кушетку в гостиной.

Он вошел в кабинет, опустился в кресло и, уставившись на Вульфа, спросил:

– Где она?

Вульф ответил ему таким же твердым взглядом:

– Не знаю.

– Когда вы ее видели в последний раз?

Вульф выпрямился:

– Вы ведете себя грубо, сэр. Если это допрос, покажите повестку.

– Я говорю, что вашей дочери три дня не было дома и мы не можем ее найти.

– Это не оправдывает вашего поведения в моем доме. Как и того, что вы посмели выставить меня лжецом.

– Я этого не делал.