Черная гора

– Поздравляю, – проговорил Вульф, орудуя ножом. – Сойти за Монтеня дано немногим.

Я собирался только выпить молока, но даже Вышинский не наложил бы вето[5] на шедевр, сотворенный Фрицем из творожного сыра и свежего ананаса, вымоченного в белом вине. А тут еще Вульф предложил мне крылышко и ножку. Отказаться было неудобно.

Фриц положил на тарелку всякой вкуснятины и отнес ее Карле, но, когда минут через двадцать мы вернулись в кабинет, все стояло нетронутым. Возможно, она была слишком расстроена, чтобы есть, но в это мне как-то не верилось. Просто Карла отлично знала, как раздражается Вульф, когда пропадает хорошая еда.

Вульф сел за стол и хмуро воззрился на нее:

– Посмотрим, сможем ли мы обойтись без ссоры. По твоим словам, ты предполагала, что я буду удивлен, а сама ничуть не удивилась. Удивлен чем?

Она тоже нахмурилась:

– Я не… Да, конечно. Удивлены тем, что Марко убили.

– А ты не удивилась?

– Нет.

– Почему?

– Потому что была в курсе его дел. А вы?

– Только в самых общих чертах. Поделись со мной тем, что знаешь.

– Ну, в последние три года он вложил в борьбу около шестидесяти тысяч долларов своих собственных денег и собрал пожертвований более чем на полмиллиона. Семь раз ездил в Италию и встречался там с руководителями движения, прибывшими из-за Адриатики. Снарядил им в помощь двенадцать активистов отсюда, мужчин и двух женщин. Трех черногорцев, трех словенцев, двух хорватов и шесть сербов. Печатал листовки, которые распространялись среди крестьян. Отправил на родину несколько тонн продовольствия и других припасов…

– А как насчет оружия? Винтовок?

Она задумалась.

– Не знаю. Это запрещено американскими законами, а Марко их чтил.

Вульф кивнул:

– И не зря. Я не знал, что он настолько поглощен этими делами. Значит, ты утверждаешь, что его убили из-за них. Что он представлял угрозу для Белграда или Москвы. По крайней мере, постоянно их раздражал, и его устранили. Так?

– Да.

– Белград или Москва?

Карла задумалась.

– Не знаю. Конечно, агенты русских рассеяны по всей Югославии, но в Черногории их больше, потому что она граничит с Албанией, которой управляют марионетки Москвы.

– Так же как Венгрией, Румынией и Болгарией.

– Да, но вы знаете, какова граница между Черногорией и Албанией. Вам знакомы эти горы.

– Знакомы. Вернее, были знакомы. – На лицо Вульфа легла тень воспоминаний. – Мне было девять лет, когда я впервые поднялся на Черную гору. – Он пожал плечами. – В общем, ты полагаешь, Белград или Москва. У них был свой агент в Нью-Йорке, или они прислали кого-то, чтобы разделаться с Марко. Так?

– Разумеется.

– А вот и нет. Это только предположение. Ты можешь его подтвердить? У тебя есть факты?

– Есть один: они его ненавидели, он был опасен для них.

Вульф покачал головой:

– Не то. Назови что-нибудь конкретное: имя, поступок, какие-то слова.

– Не могу.

– Очень хорошо. Я принимаю твое предположение, как заслуживающее внимания. Сколько человек в Нью-Йорке и его окрестностях было связано с Марко? За исключением тех, кто давал деньги?

– Ну, всего около двухсот.

– Я имею в виду близких соратников. Тех, кому он доверял.

Она подумала:

– Четыре-пять. Со мной шесть.

– Назови мне их имена, адреса и номера телефонов. Арчи, запиши.

Я достал блокнот, ручку и приготовился, но зря. Карла изничтожала Вульфа своими темными черногорскими глазами, задрав подбородок и сжав губы.

– Ну! – потребовал он.

– Я не верю вам, – процедила она.

Конечно, его так и подмывало потребовать, чтобы я выставил ее вон. И должен сказать, я бы его не осудил. Однако она не была просто многообещающим клиентом с тугим кошельком. У нее имелось – или могло иметься – нечто такое, чего ему не хватало для оплаты личного долга. Поэтому он просто заорал:

– Тогда какого черта ты явилась сюда?

Они свирепо уставились друг на друга. Та еще картинка. Поглядишь на такое – и уж точно не захочешь спешить с женитьбой и завести дочь, особенно приемную.

Конец этой немой сцене положила Карла:

– Я пришла потому, что должна действовать. Я знаю, что, обратившись в полицию, должна буду отвечать на неудобные вопросы. Вроде того, что задали вы. Об отправке оружия. – Она махнула рукой, отметая эту возможность. – Между тем вы были близким другом Марко. Вы знаменитый сыщик, ловите убийц. И у меня все еще хранится бумага, подтверждающая, что я – ваша дочь. Потому первым моим побуждением было прийти к вам. А теперь я в растерянности… Вы отказались дать деньги на борьбу. Когда я говорю о свободе и гнете, вы строите гримасы. А ведь в вас течет черногорская кровь. Ваши предки пятьсот лет боролся с турками. Подумайте же о тех, кто сейчас живет в горах и целует ноги кровавого тирана. Я не могу прочесть, чт́о у вас на сердце… Откуда мне знать, кому вы служите? Откуда мне знать, не получаете ли вы приказов из Белграда или Москвы?

– Этого ты знать не можешь, – согласился Вульф.

Она уставилась на него.