Черная книга

Водя ручкой по бумаге, Галип представлял себя героем своего собственного детективного романа и чувствовал, что приближается к порогу, за которым его ждут новый мир и Рюйя, а сам он станет новым, другим человеком, таким, каким хотел быть всегда. В мире, лежащем за этим порогом, можно не обращать внимания на то, что за тобой следят. Если ты чувствуешь, что за тобой кто-то следит, ты должен хотя бы верить, что можешь стать человеком, способным сесть за стол и составить список зацепок, которые помогут найти того, кто исчез. Галип знал, что не похож на такого человека, но ему хотелось верить, что похож: от этой веры становилось хоть немного, но легче сносить давление обступивших его вещей и роящихся в голове историй. Шло время. К тому моменту, когда подросток-посыльный, чьи волосы были с идеальной симметрией расчесаны на прямой пробор, принес еду из ресторана, Галип, усердно составляя список зацепок, успел так сильно приблизить свой мир к миру детективных романов, что плов с мясом и салат из моркови, стоящие на плохо вымытом подносе, показались ему какими-то прежде невиданными экзотическими блюдами.

Когда он начал есть, зазвонил телефон, и Галип уверенно снял трубку, словно знал, с кем будет говорить, – но нет, ошиблись номером. Поев и убрав со стола поднос, он с тем же уверенным видом позвонил домой в Нишанташи. Долго слушая гудки, он представлял себе, как усталая Рюйя встает с кровати, но к телефону так никто и не подошел – что ж, это не стало для него неожиданностью. Затем Галип набрал номер тети Хале.

Тетя взволнованно рассказала ему, что беспокоилась за больную Рюйю, а телефон все не отвечал, и она пошла к ним домой, но дверь никто не открыл. Чтобы прервать поток вопросов, Галип на одном дыхании выложил: они не могли позвонить, потому что телефон сломался. Рюйя совершенно выздоровела уже к утру. Сейчас она, одетая в свое фиолетовое пальто, сидит в такси («шевроле-56») и ждет Галипа, полностью довольного жизнью. Они уезжают в Измир проведать тяжело заболевшего старого друга. Пароход уже скоро отчалит. По дороге Галип заскочил в бакалейную лавку позвонить – спасибо бакалейщику, что разрешил воспользоваться телефоном, когда в лавке столько покупателей. До свидания, тетя Хале! Но тетя все равно успела спросить, хорошо ли закрыли дверь и взяла ли Рюйя свой зеленый шерстяной свитер.

Когда позвонил Саим, Галип размышлял о том, насколько может измениться человек, изучая карту города, в котором никогда не бывал. Утром, когда Галип ушел, Саим продолжил рыться в своем архиве и обнаружил кое-какие сведения, которые могут оказаться полезными. А именно: виновный в смерти старушки Мехмет Йылмаз, возможно, и в самом деле жив, но скрывается не под именем Ахмета Качара или Хальдуна Кара, как им одно время казалось. Нет, он бродит по городу, словно призрак, под именем Муаммера Эргенера, которое, похоже, не вымышлено. Наткнувшись на это имя в журнале, придерживающемся «совершенно противоположной» политической линии, Саим ничуть не удивился. А вот что его удивило, так это то, что в том же самом номере была напечатана заметка за подписью Салиха Гёльбаши, автор которой резко критиковал две статьи Джеляля, причем его стиль был в точности похож на стиль Муаммера Эргенера и допускал он те же самые орфографические ошибки. Саим обратил внимание на то, что это имя рифмовалось с именем бывшего мужа Рюйи и имело в себе те же согласные буквы. Поэтому когда чуть позже он обнаружил его в скромном журнале «Эмегин саати»[74], посвященном вопросам образования (там Салих Гёльбаши значился заместителем главного редактора), то решил выписать для Галипа адрес редакции, находившейся далеко на окраине: Бакыркёй, Синанпаша, квартал Гюнтепе, улица Рефет-бея, 13.

Положив трубку, Галип отыскал в атласе Стамбула квартал Гюнтепе и изумился, но это было не то изумление, которое, как он надеялся, могло бы сделать его другим человеком. Голый холм, где двенадцать лет назад стояло несколько лачуг, в одной из которых после свадьбы поселились Рюйя и ее первый муж, чтобы «вести работу среди пролетариата», полностью застроили. Квартал пересекали широкие улицы, названные в честь героев Освободительной войны. Сбоку зеленым цветом был обозначен маленький парк, рядом с ним – мечеть, а посредине виднелась площадь с крохотным прямоугольничком в центре, памятником Ататюрку. Все это Галип мог бы вообразить только в самую последнюю очередь.

Он снова позвонил в газету (Джеляль-бей «еще не пришел»), а потом Искендеру. Ему Галип сообщил, что разыскал Джеляля и рассказал о желании английских журналистов с ним встретиться; Джеляль, в общем, не против, но сейчас он очень занят. В трубке было слышно, как где-то неподалеку плачет маленькая девочка. Искендер сказал, что англичане пробудут в Стамбуле еще по меньшей мере шесть дней. Они слышали о Джеляле много хорошего, так что Искендер уверен, что они его подождут; Галип, если хочет, может сам позвонить им в отель «Пера-Палас».