Посланец Ведуньи горестно качал головой и приговаривал, что не к добру такое решение генерала, не к добру. Потом сообщил Огасту, что останется в таверне до утра – авось, генерал Ардамас к утру поумнеет и к Ведунье съездить надумает. Мужчина ушел, а Лара задумалась: что такого хотела срочно сообщить пророчица Леону? Памятуя о сорвавшемся покушении и о том, что ранее Ведунья уже предрекала генералу гибель, догадаться было несложно: Леону опять грозила опасность. Лара истерично завопила под дверью, подскочивший на месте Огаст поспешил открыть ее, и Лара понеслась к дому городского главы. Дорогу найти было проще простого: все кареты в городе двигались сейчас в одном направлении – к этому самому дому, который стоял на центральной площади городка. Ограды вокруг дома не было, перед парадным входом уже толпились кареты, занимая половину площади. Лара обогнула дом и с обратной стороны узрела небольшой садик с низкой оградой и калиткой, а за садиком – крыльцо черного входа.
«Умение лазать по деревьям – очень полезное умение, люди напрасно забывают свои изначальные корни. Кошки, конечно, не столь умелы в этом деле, как обезьяны, но при большом опыте – тоже мастера, – пыхтела про себя Лара, перескакивая с высокого дерева на балкон второго этажа. – Вот разведаю обстановку тихонечко, за гостями тайком присмотрю – и будет моя душенька спокойна. Хорошо бы Диалу здесь увидеть, первое впечатление о ней составить».
На втором этаже было тихо: прием гостей проходил внизу и оттуда же доносился упоительный аромат мясных и рыбных деликатесов, а еще ванильной сдобы, разогретого сливочного масла, тушеных овощей и прочих вкусностей. У бедной Лары животик подвело от голода, но она мужественно сосредоточилась на поставленной перед собой задаче: найти и обезвредить! Всех, кто попытается отправить на встречу с праотцами ее нового лучшего друга – Леона Ардамаса. И черная кошка темной тенью заскользила по безлюдному второму этажу, принюхиваясь, прислушиваясь и присматриваясь. Кроме парочки горничных, прибиравшихся в спальнях и болтавших о пригожих лакеях, Лара никого не обнаружила и по лестнице черного хода спустилась вниз. Лестница вывела ее в укромный закуток к чулану, и здесь Ларе опять пришлось разрываться между чувством голода, который настойчиво звал ее свернуть вправо на кухню, и чувством долга и признательности, звавшего ее в сторону парадных комнат. Привязанность к Леону опять победила, и Лара прошмыгнула через широкий холл и, скрываясь за портьерами, прошла в бальный зал.
Улегшись на пол и выглядывая из-под длинных тяжелых штор, Лара провела осмотр места планируемого преступления. Зал был большим, богато изукрашенным, рассчитанным на количество людей раз в десять большее, чем присутствовало в данный момент. Очевидно, далеко не все аристократы и именитые жители города рискнули вернуться на приграничные земли до официального объявления о капитуляции Солликии. Столь малая плотность гостей в зале несколько затрудняла Ларе игру в прятки, зато облегчала наблюдение за всеми действующими лицами, а самим гостям вечера позволяла вести приватные разговоры прямо в зале, не скрываясь в полутемных нишах, на балконах и в саду. Вот и сейчас рядом с притаившейся за занавеской Ларой остановились две пары ног в женских туфельках, прикрытых пышными бальными платьями.
– Все складывается просто замечательно, как я и рассчитывала, – произнес глубокий женский голос, – народу мало, молодых незамужних девушек всего девять человек и ты – самая красивая. Пользуйся моментом, дочка, не упусти такой шанс! Немедленно убрала со своего личика это недовольное скорбное выражение! У генерала Ардамаса сейчас есть реальный шанс стать регентом, а то и королем. Королем! Но и без этого он – один самых известных, богатых и знатных людей в королевстве, близкий к монаршей семье. Так что мне совершенно непонятны причины твоего недовольства!
– Он некрасивый, – пробурчал тонкий голосок, – огромный, грубый, нос кривой, глаза смотрят так пронзительно, что дрожь пробирает. И руки у него шрамами покрыты, ужас просто!
– Дура! – припечатала мать. – У него наверняка не только руки, но и все тело в шрамах, так что с того? Скажи спасибо, что не лицо! Какое тебе дело до его внешности? Не нравится – не смотри, великое дело! Глазки потупи, как и положено скромной девице, и мило улыбайся. Родишь ему наследника и любовника самого распрекрасного себе заведешь – любоваться будешь. Никто и слова не скажет, у Ардамаса и без тебя забот предостаточно, дома он редко появляться будет, сможешь жить в свое удовольствие, как сыр в масле кататься, в лучших нарядах и драгоценностях щеголять, ясно?