Черная кровь

От этой мысли Плескофф несколько приободрился. Он не был твердо уверен, не проболтаются ли женщины. Но если хоть одно словечко достигнет ушей преподобного Джосайи Уодсона и Совета чернокожих священников — тогда не видать Плескоффу отчислений из пенсионного фонда. Его могут даже уволить.

Если это произойдет, он в крайнем случае может открыть свое дело и предложить гражданам вооруженную охрану. Если дело выгорит — ну что ж, тогда безоружные люди снова смогут ходить по улицам Нью-Йорка. Он еще дока не знал, как назвать свою новую фирму, но ведь всегда можно обратиться в рекламную компанию. К примеру, так — «Квартал-защита». Все жители квартала стали бы сообща оплачивать эти услуги. Можно было бы даже придумать для сотрудников особую форму. Тогда бы преступники знали, что им больше не позволят причинять вред жителям квартала. Идея сногсшибательная, решил про себя сержант Плескофф, и, видит Бог, такая фирма просто необходима городу Нью-Йорку!

У высокого забора, окружавшего залитый бетоном школьный двор, сержант Плескофф заметил синие джинсовые куртки Саксонских Лордов. Двадцать или тридцать темных силуэтов двигалось вдоль забора. Сержанту вовсе не нужно было читать надписи у них на спинах, даже если бы он и мог это сделать в такую темную ночь. Куртки были, можно сказать, униформой Саксонских Лордов. Сначала он испытал страх от того, что оказался на этой улице без их разрешения, но вспомнил, что у него есть револьвер и им можно воспользоваться. Человек, который предъявил удостоверение сотрудника ФБР, протягивал ему револьвер. Плескофф спросил, можно ли его перезарядить.

— Это Саксонские Лорды? — спросил Римо.

— Да. Мой револьвер, пожалуйста, — попросил Плескофф.

— Если пустишь его в ход без разрешения, тебе придется его съесть, — предупредил Римо.

— Справедливо, — согласился Плескофф.

Мозг его лихорадочно перебирал безграничные возможности уникальной операции «Квартал-защита». Люди, защищающие жителей, могли бы тоже ходить по улицам с оружием. Как он сейчас. Людям в форме, выходящим на улицу с оружием в руках для защиты мирных граждан, можно дать какое-нибудь броское наименование, думал полисмен. Он не мог сразу придумать, какое именно, и вставил патроны в барабан револьвера.

Чиун внимательно посмотрел на американского полисмена, потом на группу молодых людей. Парни шли с наглой самоуверенностью, свойственной уличным хулиганам во всем мире. Для людей естественно стремление сбиваться в стадо, но, хотя при этом возрастает их общая сила, но мужество каждого отдельного человека уменьшается.

— Вы кто есть такое? — крикнул самый высокий парень.

Для Чиуна и Римо это было знаком того, что у банды на самом деле нет никакой согласованности в действиях. Если вожаком является тот, кто больше всех, значит, чтобы стать первым, он использовал физическую силу, а не ум и не хитрость. Такая банда подобна сборищу незнакомых людей.

— Ты хочешь знать, кто я такой? — поправил Римо.

— Кто есть такое? Я так говорил, — сердито повторил верзила.

— Ты хочешь знать, кто я. А я хочу знать, кто ты, — сказал Римо.

— Эта тип плохо воспитан, — заявил верзила.

— Может быть, «воспитан»? — спросил Римо.

Парень, похоже, имел в виду именно это.

— Дай я его прикончу, — прошептал сержант Плескофф.

— Сержант, ты им не говорить, кто такие Саксонские Лорды? — выкрикнул парень на неудобоваримом уличном наречии. — Эй, с тобой косоглазый! На нашей улице нет фонарей. Это потому белые угнетатели делают жестокость нам — людям Третьего мира. Я буду английский профессор, когда научусь читать. Начальник кат… кар… кафедры. Им нужно ниггеров. Это закон. Английская кафедра, самая здоровенная в мире. Черные сделали английский язык, белые украли. А ты, вонючка, проваливай!

— Мне не совсем ясно, о чем ты говорил, но насчет вонючки я понял, — сказал Римо, воткнул два пальца правой руки парню в пупок, нащупал позвоночный столб и переломил его.

Воздух со слабым свистом вырвался из пробитых легких. Темная фигура перегнулась пополам, косматая голова ткнулась прямо в ребристые резиновые подошвы новеньких кроссовок. С внутренней стороны ступни на кроссовках были маленькие красные звездочки. Если бы зрение высокого негра еще не отказало, то он мог бы рассмотреть прямо под этими звездочками надпись: «Сделано на Тайване».

Слух предводителя Лордов также больше не работал, и потому он не зафиксировал громко прозвучавший в прохладной предрассветной мгле стук падения на мостовую пистолета 45-го калибра. Пистолет выпал из его собственной правой руки.

— Чего там? Чего случилось? — раздались голоса юных Саксонских Лордов, увидевших, как от их лидера вдруг осталась только половина, а потом и она медленно упала вперед, так что, когда он окончательно упокоился на мостовой, ноги его аккуратно лежали поверх туловища.

— Мертвый? — простонал кто-то. — Этот тип сделал жестокость нашему брату.

— Убей его! — крикнул другой. — Видал я таких! Белая вонючка и с ней сержант Плескофф. Эй, Плескофф, у тебя что в руках?

— Не надо, — прошептал Римо сержанту. — Еще рано.