Черная кровь ноября

– Конечно. Мало ли, может, договор о рабстве, – хохотнул Алексей. – Где твои документы… давай заполним.

Кристина достала из рюкзака паспорт, который Алексей ловко выхватил:

– Фамилию сама напишешь? Паспорт, выдан Главным управлением… внутренних дел… О, у тебя скоро день рождения? Сколько исполняется?

– Там же отмечено, – от неожиданности резко ответила Кристина. Ее задело, как бесцеремонно Алексей хапнул ее вещь.

– Тебе еще семнадцать? – удивленно спросил Алексей, укладывая перед ней паспорт.

– Ну… двадцать первого декабря будет восемнадцать. – Кристина опустила глаза и продолжила заполнять данные.

– Понятно. Не буду мешать.

Алексей отошел в сторону, передумав помогать, и принялся рассматривать книги на полках.

Без него Кристина справилась в пять раз быстрее.

Он вернулся, проверил, все ли правильно заполнено, и отложил стопку бумаг на край стола:

– Готово, осталась комиссия.

– Ты же сказал, что состоишь в комиссии?

– Да, но есть некоторые моменты, – уточнил Алексей. – Давай отвезу тебя домой.

Кристина уже не чувствовала угрозы и напряжения. Тревога растаяла так быстро, что она даже упрекнула себя в недоверчивости.

Дома ее ждало дежавю.

На кухне сидел Ванечка, которого Кристина не видела несколько дней.

Углядев, как она входит в квартиру, ткнул в ее сторону пальцем и возопил:

– Вот! Спросите ее сами!

Мама с поджатыми губами показалась на пороге кухни, окинула Кристину мрачным взглядом и мотнула головой:

– Рассказывай.

– Что?.. – Кристина стянула ботинки и куртку и остановилась у двери.

– С кем была! И чем занималась! – рявкнул Ванечка. – Я все знаю!

– С Алексеем заполняла документы для участия в программе абитуриентов, – тихо ответила Кристина, глядя только на маму.

– В курсе мы, какие документы и что за участие! – не успокаивался Ванечка.

– Мам… – попросила Кристина.

– Ванечка, у нас планировался семейный совет, ты извини, пожалуйста. Тебе пирожков завернуть? – ласково предложила мама.

– Выгоняете, значит! – Ванечка поднялся, выпрямившись во весь рост, но миниатюрная Кристинина мама мирно смотрела на него снизу вверх и почти улыбалась. – Завернуть!

– Я не буду больше с ним… – Кристина заперла дверь за бывшим ухажером и направилась в кухню.

– Что поделаешь… У нас и без того забот полно. – Мама устало села на табуретку и ссутулилась, как ворона под дождем. – Плохи мои дела, Кристин. Назначили еще обследования: неужели из тех, что уже провели, не видно, насколько все худо?

Кристина попыталась вдохнуть, но грудь резануло.

– Денег хватило? – только и спросила она.

– Пока да, – кивнула мама. – И еще немного останется.

– Ясно. Я придумаю, как заработать. Есть квоты всякие, программы. Если Алексей со своей организацией поможет мне поступить, вообще здорово получится. Правда, в нормальном вузе учиться дольше, но я найду подработку… Все будет хорошо, мам.

Та соглашалась и делала вид, что верит.

Кристина улыбалась и изо всех сил старалась следовать маминому примеру.

Вечером в личку сети «ВКонтакте» написала Варя и предложила устроить настоящую взрослую вечеринку.

«Восемнадцать лет не каждый день исполняется!»

Кристина хотела отказаться – ни настроения, ни лишних денег не было, и как раз в ее день рождения у мамы назначено самое большое и информативное исследование, но почему-то пальцы набрали:

«Конечно, да!»

Возможно, тогда и состоится ее последняя беззаботная вечеринка.

21. Ирн

Холмы под Гринвичем ожили.

Вечнозеленый плющ вился по стенам, оплетая их до самого потолка, с которого свисали золотистые фонарики. Под ногами трескалась корка хрустального льда, а в глубину уходила черная студеная вода. Но то была лишь придуманная его детьми иллюзия. Коридоры ветвились, то расходясь танцевальными залами – рубиновым, изумрудным, янтарным, то свиваясь узкими тайными ходами, ведущими в спальни.

Музыка уже не была призрачной – повсюду встречались феи и сиды, наигрывающие мелодии на флейтах и лютнях, напевающие новые, неизвестные Ирну песни. Из тесных спален неслись вздохи, из узких гротов – стоны, из покрытых мхом пещер – серебристый смех.

Он не узнавал тех, кого создал, – они изменились. Как и дети, что пришли вслед за ним под холмы. Черные рожки, чешуя, острые зубы и ушки. Белые, алые, лиловые крылья из перьев, кожи, слюды и бархатной пыльцы. Длинные загнутые когти. Перья, растущие из многокрасочной кожи, разноцветная шерсть и волосы, заплетенные в косы, убранные в хвосты, скрученные в башни. И глаза всех оттенков – от черного до золотого, зрачки в виде точек, звезд и вертикальных щелей. Голоса мелодичны или подобны скрежету гранита о гранит. Они любят друг друга, танцуют друг с другом, дерутся друг с другом, жестоко втыкая в живую плоть мечи, выструганные из ясеней, – они учатся друг у друга, как быть фейри.

И у них отлично получается. Ирн заново создал свой народ.

Или армию.

Через несколько дней, когда он откроет проход в тайную рощу Айны под Стоунхенджем, они все будут стоять за его спиной с настоящим оружием в руках. И лучше тем, кто ждет его на той стороне, хорошенько потренироваться.