Черная кукуруза, или Панацея от всех болезней. Эффективное лечение онкологии, ожирения, диабета…

Первоначально в странах Европы кукурузу сажали в качестве экзотического садового растения, но вскоре признали и как продовольственную культуру. Интересно отметить, что известный французский химик и фармацевт Антуан Пармантье в конце XVIII века весьма убедительно призывал разводить кукурузу. «Французы, – писал он, – если вы любите свою родину, то возделывайте кукурузу в каждом кантоне, где почва и климат благоприятствуют этой культуре. Кукуруза из всех зерновых культур дает человеку и животным максимальные количества питательных веществ». Европейцы сначала использовали кукурузу лишь в качестве продукта питания (главным образом беднейших слоев населения), но вскоре оценили ее достоинства и как кормового растения.

Кукуруза в россии

Первым местом внедрения кукурузы в нашей стране была прежняя Бессарабия, куда ее завезли из Балканских стран в XVII веке. Через сто лет она проникла оттуда на юг Украины и далее в Крым, на Кубань и в Ставрополье.

На Кавказ кукуруза попала из Турции. Первое достоверное свидетельство о возделывании ее в Грузии имеется в «Географии Грузии» географа Вашухти, изданной в начале XVIII века. К середине следующего столетия в Восточной Грузии кукуруза заняла господствующее положение, стала основной продовольственной культурой, потеснив просо, ячмень и даже пшеницу. Оттуда она распространилась по всему Закавказью и Северному Кавказу.

В 1847 году был издан особый правительственный указ, по которому предписывалось: «В губерниях южных: Астраханской, Херсонской, Екатеринославской, Таврической и области Кавказской половину общественных земель занять кукурузой для раздачи крестьянам, нуждающимся в семенах».

Версия вторая

Впервые ее стали возделывать в Америке на территории современной Мексики. Самые древние ее находки в Южной Мексике, датируемые примерно 5200–3400 годами до н. э., представляют собой вполне культурные растения с мелкими початками. Следовательно, начало возделывания кукурузы человеком должно восходить к еще более древним временам.

Почему в Мексике, а не в Перу? Да потому, что Перу всегда находится как будто под колпаком. Стеклянным. Или хрустальным. Затерянный город инков Мачу-Пикчу, оставленный ими, был найден только сто лет назад американским путешественником. Город стоял – 400 лет! – опустевшим и осиротелым. Со всеми постройками и террасами для высаживания растений. Таинственный чертог, спрятанный от любопытных глаз. Может такое быть в Европе? В горах Швейцарии – Альпах, например? Или у нас – на Кавказе? Сомневаюсь. Что это? Как будто кто-то специально «отводит глаза» от Перу: не время еще, не торопитесь…

Или все-таки своеобразный характер перуанцев?

Из путевых заметок

Страна вечной маньяны

Не могу не рассказать об одной из основных особенностей перуанцев – они никогда никуда не спешат. Первый завтрак гостиничный… Официант надолго куда-то пропадал, задумчиво барражировал меж столиков, погруженный глубоко в себя, да еще, наверное, в философские мысли «о вечном». Принеся нам традиционный омлет, очень этим гордился – вот, дескать, я ж принес. На вопрос «А где же салат?» отвечал красноречиво совсем погрустневшим ликом и обиженно скрывался в недрах кухни. Минут через пятнадцать салат все-таки возникал. Потом мы опрометчиво решили выпить кофе. На хорошем таком, красивом испанском нежно ему вещаем: «Сеньоре, пар фавор, дос кафе». Официант при этом впадал в глубочайшую меланхолию и тихо, обреченно удалялся в никуда. Минут через десять, случайно попав в поле нашего зрения, подвергался неделикатной с нашей стороны атаке – милый, где же наш кофе-то? Вздернув гордо оскорбленную индейскую головушку, снова исчезал, взлелеивая обиду смертную. Минут еще через десять – пятнадцать, случайно опять же нас заметив, он, совсем уже впав в бескрайнее уныние, приносил наконец-то кофе – против воли, подчиняясь грубейшему насилию. Гринго, что с них возьмешь. Мы очень смеялись. Правда, не злились, не раздражались – просто смеялись, и все. Они – такие. Есть у них в лексиконе удивительное, волшебное, прямо-таки святое слово «маньяна». Что в переводе означает «потом, позже». Что, в свою очередь уже, значит «никогда». Очень мы это хорошо поняли и прочувствовали. И когда от таксиста гостиничного, который должен был нам выдать девять долларов сдачи, услыхали тоскливое его «Маньяа-а-а-ана-а-а.», весело переглянулись, перемигнулись. Так и почили наши девять долларов навсегда – в Великой Маньяне. Ну а у нас не было никакой маньяны. Мы были здесь и сейчас, и летели по стране дальше.

Перу – родина кукурузы. без сомнения

Нет, не могу согласиться, хотя характер местных перуанцев дан предельно точно. И все же… все же…