Чёрная лиса (СИ)

Кого угодно из нас вероны запросто могли в угол поставить с наложением ограничивающей магии. Именно так произошло с бурой лисицей и её желтой соседкой. И плевать вероны хотели, чьи они жены, любовницы и сколько уплачено за их пребывание в клинике. Нарушила правила? Сиди в углу, думай о поведении. Не поняла с первого раза? Посиди еще.

— Минусы общей палаты в том, — переложила одну из карт Диора, указывая пальцем на угол с наказанными лисицами, — что здесь постоянно кто-то с кем-то скандалит. Особенно если кланы перемешивают. Скоро клан природы приедет, так тут еще и пух и перья полетят. Каштановые лисицы задиристые и драчливые. Единственно радует, что их поселят в соседней палате.

Я перевела взгляд на скандалисток и, пару раз моргнув, заметила чёрные сгустки над их головами...

— Куда лезешь?! — не больно хлопнула меня по руке Диора, заставляя непонятные сгустки исчезнуть. — Не умеешь, не лезь!

Я удивленно уставилась на обычно спокойную белую лису. Она повела себя резко, словно я ребёнок, который полез с головой в работающую духовку.

— Я ничего не поняла... — призналась я.

— Тем более, — побила мою карту Диора. — Таким даром, как у тебя, надо учиться управлять, а то можно что-нибудь не то прихватить с собой.

— Что это было?

— Ты думаешь, мы здесь все находимся просто так, хотя можем себе позволить более роскошные условия? Лечимся мы все здесь от последствий чужой зависти.

— От проклятий что ли? — предположила я.

— Их самых. Вероны помогают их снимать и защищают от новых, пока мы здесь.

— А сами вы не можете?

— Мы справляемся с не такими сильными и не в таком огромном количестве. Среди женщин проклятия — настоящий бич, особенно если с мужем повезло, — она с намеком взглянула на дремавшую Лиеру. — Защиту пробили, едва вытащили, а она ведь девятихвостая.

— Из-за её мужа? — усомнилась я.

— Ты и представить себе не можешь, сколько желающих его отбить у неё, хотя ему тоже несладко, сам частенько здесь лежит. Мужчины иной раз хуже женщин себя ведут.

— Никогда не понимала, зачем некоторые индивидуумы лезут к счастливой семье... Вот к папе никогда никто не лез. Женщины его за километр обходили. А если работать и покушать, кто помешает, то жди апокалипсиса.

— Узнаю Вайена! — рассмеялась Диора, прикрывшись картами как веером. — Язвит, много работает и ест! Мы всей семьей его откармливали, а он, злодей, хоть бы на грамм поправился! На любом мероприятии набьет щеки едой и стоит, жует, словно его вообще никогда не кормили!

— Странно слышать об его жизни здесь. Он много рассказывал про Японию, Россию и как посетил весь европейский свет, но никогда про свою семью и лисье окружение. Точнее... он упоминал о вас, как о людях и никогда не называл имен.

— Так ему и нельзя раскрываться людям, — не удивилась девятихвостая. — Таково условие его жизни в твоем мире...

Она снова победила меня в карты и решила прогуляться вместе с проснувшейся Лиерой в зимнем саду клиники. После их ухода меня навестил Ири, принесся с собой подарок: глину с инструментами.

— Я помню, ты любила лепить, — сказал верон. — Это чтобы ты не скучала.

— Мне на самом деле Интернета не хватает... — скуксилась я.

— Ты еще морально не готова к Интернету открытых миров.

— Что-то страшнее котиков с ютуба?

— О да-а. Поэтому лучше полепи. Отвлекись.

— Да запекать же надо...

— Так я принес, чем запечь, — он показал мне, как пользоваться веронскими приборами. — И не разобьется. Крепкая штука получится.

Ири еще ответил на пару моих тупых вопросов, а затем ушёл, оставив меня наедине с белой глиной и веронскими чудо-приборами. И пока разбиралась с инструкцией, я сама себе напоминала бабку, которой внуки последний айфон подарили.

Книги мне пока читать не хотелось, так почему бы не полепить? И первый образ, который пришёл это Лиера, играющая на лире. Видение пришло таким ярким, светлым и подробным, что я начала лепить, полагаясь на память. Лепка захватила меня целиком и полностью к моей полной неожиданности, словно я попала в поток.

Девятихвостые обратили внимание на мою работу, когда я запекала фигурку и любовалась, какой подробной и ладной она получилась. В человеческом мире у меня никогда не получалось что-то настолько хорошо, да еще и по памяти, словно перевоплощение в лису дополнительно придало мне недостающего мастерства.

— Тут нам сказали, что ты Лиеру проклясть хочешь, — с насмешкой наклонилась ко мне Диора.

— Ась? — встрепенулась я, дернув ушами и неумело взмахнув хвостом. Никак к ним не привыкну.

Лиера взяла мою фигурку и хмуро разглядывала её. Хвосты лисы раздраженно подергивались, как у кота.

— Зачем? — спросила она меня тоном не предвещавшего ничего хорошего.

— Вы красивая, разве ваш образ раньше не использовали для вдохновения? — недоуменно наклонила голову я.

— Только для проклятий и приворотов...

— Странное у вас общество... я люблю лепить....

— С использованием магии? — подняла бровь девятихвостая.

— Магии? Я просто лепила...

— Ты не просто лепила, ты вложила туда магию! — настаивала Лиера, грозно нависая надо мной.