Черная луна Атлантики

В накинутом поверх мундира пальто и ночных туфлях Смит стоял на мостике. Он ни с кем не разговаривал, ни к кому не обращался, словно загипнотизированный. Будто из безупречного механизма вынули главную пружину, и каждый валик, каждая шестерня завертелась сама по себе…

Кто-то спускал недогруженные шлюпки до уровня нижних палуб, где они могли бы принять еще людей, но некому было вывести тех к трапам и палубам. Пассажиры, сгрудившиеся вокруг шлюпок, — что сливки общества из первого класса, что бедные эмигранты, безоговорочно выполняли приказы офицеров. Но сами офицеры не знали, что делать. Кто-то приказывал матросам в шлюпках держаться поблизости от судна, чтобы затем подбирать людей из воды. Кто-то наоборот приказывал отгрести подальше, чтобы не попасть в водоворот. Одни офицеры, когда видели, что женщин и детей поблизости больше нет, разрешали занимать места в шлюпках мужчинам. Другие категорически запрещали мужчинам садиться в шлюпки, даже если те не были до конца заполнены. Кто-то держался уверенно и спокойно и даже мог себе позволить пошутить, успокаивая пассажиров и предотвращая панику. Другие истерично орали, хватаясь за револьверы…

И не было никого, кто свел бы их усилия воедино.

* * *

— Вы должны сесть в спасательную шлюпку, сударыня! — на лице Уайльда было написано отчаяние.

Упорная старая американская карга тормозила посадку, уже минуты две он пытался ее уговорить.

Смотревшая на это мисс Грэй и сама не знала, ругать ли ей упертую старуху или восхищаться столь твердым характером?

— Глупости, ни в какую шлюпку я не сяду! — с видом вдовствующей королевы ответила меж тем миссис Штраус. — Во всяком случае, без мужа.

— Сожалею, сударыня, но таков приказ. В первую очередь женщины и дети. Ваш муж сядет в следующую шлюпку.

— Нет, и еще раз нет!

— Хорошо, — бросил он устало. — Думаю можно сделать исключение для одного пожилого джентльмена… Господин Штраус…

— Оставьте, офицер! — сухо бросил миллионер. — Я, может, и стар, но я не впал в маразм и не забыл, в чем состоят обязанности джентльмена, — его бородка даже вздрогнула от возмущения. — Раз шлюпки только для женщин и детей, я остаюсь ждать своей очереди.

— Мистер Штраус, но оставаться здесь… опасно! — воскликнул Уайльд.

— Молодой человек, — со слегка высокомерной улыбкой бросил старец. — Когда я был примерно вдвое моложе вас, я ходил на прорывателях блокады под пушками северян. Если бы вы видели то, что видел я в дни Гражданской войны между штатами, вы бы знали, что такое «опасно»…

— Садись, дорогая, — обратился он к жене.

Та уже занесла ногу над бортом, как вдруг решительно развернулась.

— Мы столько лет прожили вместе, Исидор, и я обещала в день свадьбы, что буду всегда там, где и ты… Иди, девочка, — подтолкнула она горничную. — Не задерживай шлюпку.

А затем сняла палантин и накинула его на вздрагивавшие плечи девушки.

А вот Бен Гугенхайм ведет свою пассию и ее горничную.

— До свидания, Леонтина, — бросил он. — Есть большие сомнения, что мы встретимся, но надежду не надо терять… В конце концов, никто и никогда не говорил, что Бенджамен Гугенхайм трус!

Позади нее послышалась перебранка и чей-то умоляющий голос.

Элизабет обернулась на шум.

Молодой пассажир в клетчатом пиджаке напирал на Моуди.

— Ради всего святого, господин офицер! Пусть ваши люди спустятся вниз и выведут и успокоят пассажиров третьего класса! Там женщины и дети! И вода уже кое-где по колено!

— Успокойтесь, мистер! — нервно бросил шестой помощник. — Мы помним о пассажирах… Не мешайте.

Журналистка стояла, ощущая холодок в подвздошье.

В детстве она с родителями пережила гибель речного парохода «Геттисберг» на Миссисиппи — на нем взорвался паровой котел. Тогда они плыли на нижней палубе, и спаслись лишь потому, что два матроса, рискуя собой, прорубили переборку…

И сейчас она вдруг поняла, что ей следует делать. Она спустится в третий класс и покажет людям путь к спасению!

* * *

Лайтоллер увидел Смита, чопорно идущего по палубе. Казалось, тот ничего не замечает вокруг.

— Мистер Чарльз, — обратился он ко второму помощнику, — я думаю, нам следует посадить в лодки сначала женщин и детей…

— Я полагаю, сэр…

— Не нужно лишних слов, первыми садятся женщины и дети. Поднимите шлюпку на прогулочную палубу, — распорядился Смит, — да, на палубу «А».

— Мистер Смит, — молвил Лайтоллер, — но там прогулочная галерея, окна заделаны закаленным стеклом…

— Боже! — Смит обхватил голову руками. — Как я мог забыть! Я перепутал с «Олимпиком». А я уже отправил пассажиров туда. Пошлите кого-нибудь вернуть этих людей обратно… А вы спускайте шлюпки.

— Хорошо! — обреченно бросил Лайтоллер. — Начинаем посадку. Только женщины и дети!

В этот миг пассажирка, растрепанная и косматая, напоминающая молодящуюся мегеру, вдруг выпрыгнула из шлюпки и истошно заорала:

— Если вы отказываетесь взять моего дога, я предпочитаю умереть вместе с ним!

* * *