Черная медведица

Яре вдруг стало страшно. Ведь у нее никого, кроме брата и Найрани, нет в этом мире. А Микан почти не смотрит в ее сторону. Яра вдруг почувствовала себя маленькой девочкой. Вот бы взять кого-то за руку. Как в детстве, когда ее маленькая грязная ладошка хваталась за штанину брата или за руку Микана при малейшем волнении. Но рядом сейчас стояла только Медведица. Яра скорей умрет от страха, чем возьмет за руку эту швабру.

А Дараман тем временем продолжал.

– А ты, гостья нашей деревни… Кто дал тебе право бить того, кто заведомо слабее тебя?

– Но это же она… – начала было Медведица.

– Запомни: в том, что случилось, виноваты вы обе. У нас не принято поднимать руку на слабых. И если ты еще раз направишь свою силу против кого-то из жителей деревни, ты уйдешь отсюда. Ты хотела попасть к нам – уважай наши традиции. Тебе ясно?

– Да, – склонила голову Медведица.

– А ты, Яра, если ты еще раз посмеешь подвергнуть напрасным мучениям живое существо, будешь сидеть в доме под замком всю оставшуюся жизнь. Ты поняла меня?

– Да… – еле слышно пролепетала Яра.

– А теперь пусть принесут пояс дружбы! – велел Глава одному из старейшин.

Яре показалось, что она ослышалась. Медведица смотрела, как на лице Яры мозаикой складываются эмоции: неверие, паника, шок, – и ничего не понимала. Что это еще за пояс дружбы такой? Наверное, ужасный, раз у Яры лицо вытянулось.

– Обычно мы надеваем его на детей, которые не хотят жить мирно, но вы обе не проявляете особой зрелости, так что будете носить этот пояс до завтрашнего заката.

И с этими словами Главы один старейшина застегнул на талии Медведицы ремень, соединенный тонкой цепочкой с точно таким же ремнем, который второй старейшина прилаживал к поясу Яры. Мишка потерла пальцами толстую кожу ремня, взвесила на ладони цепь, которая ответила звонким бряцанием.

– Посмеете снять этот ремень до назначенного времени – накажу обеих.

Испытание будет нелегким. Это показали первые же минуты, когда Яра и Медведица вознамерились обойти дом с разных сторон. Цепь длиной с пару размахов рук натянулась, недовольно лязгнула витыми колечками и рванула обеих девушек друг к другу, едва не сбив с ног. Скованные как по команде остановились как вкопанные и уставились друг на друга, словно две ушастые совы: вытянулись, распушили перья. Ни одна не хочет уступать другой. Натянули цепь. Подцепи ее пальцем – зазвенит словно струна.

Микан ухватился за цепь и потянул на себя, вынуждая обеих девушек сдать свои позиции. А затем он приобнял обеих за плечи, повел их в домик своим путем. Он шагал, мурлыкая себе под нос какую-то песенку.

Яра и Мишка молча шли, подгоняемые под спины крепкой мужской рукой. Яра млела. Ее злость испарилась в один миг, стоило почувствовать на своей спине руку любимого. Медведица же была просто ошарашена. Она не понимала, почему, собственно, идет. Почему подчиняется этому ласковому, но уверенному нажиму в области лопаток. И почему под ладонью этого охотника растекается по телу тепло. Микан довел склочниц до крылечка, а потом сделал и вовсе не мыслимое: он поставил их плечо к плечу, чмокнул в щеку Яру, затем такого же поцелуя удостоилась Мишка. Потом он подмигнул им обеим и ушел. А обе девушки, одинаково удивленно моргая, смотрели ему вслед, почти соприкасаясь плечами.

Первой стряхнула с себя наваждение Мишка. Она дернула за цепь, и девушки вошли в дом.

Остаток дня прошел тоже не лучшим образом. Не прошло и пары часов, как они поцапались снова. Яра принялась готовить ужин, а Медведица была вынуждена таскаться за ней по всей кухне, так как длины цепи не хватало, чтоб можно было сесть где-то в уголке.

Вскоре по кухне уже разносился великолепный аромат омлета. Мишкин желудок ныл, напоминая своей хозяйке, что сегодня она осталась и без завтрака, и без обеда. Яра налила в кружку чая, переложила из сковороды в тарелку светло-желтый поджаристый кругляшок омлета и села за стол. Мишка села за стол напротив Яры.

– Твоей еды тут нет. Такой боевой птице, как ты, не пристало питаться тем, что готовит простая курица. Хочешь есть – делай сама, – Яра демонстративно отправила в рот кусочек омлета. – Печь еще горячая, утварь в ящике за печью, продукты в шкафу.

Медведица встала и направилась было к шкафчику.

– Только вот, знаешь, яиц больше не осталось, – Яра отхлебнула чаю и забрала из хлебницы последний кусочек хлеба. – Ой, надо же… И хлеб закончился…

Она прожевала румяную хлебную корочку.

– Новый хлеб будет готов только к утру. Опара еще не подошла. Я оставлю тебе немного теста. Можешь испечь. Хотя нет. Ты дом спалишь, ведь боевые птицы с печью обращаться не умеют? Не умеют. Значит, сырым тесто съешь.

Яра удовлетворенно кивнула. Медведица уселась за стол и сверлила взглядом лицо девчонки напротив. Каким удовольствием было бы вцепиться в эту тоненькую шейку. Всего одно движение… Но нельзя. Во-первых, выгонят. Или линчуют всей деревней. Во-вторых, несмотря на бойцовское прошлое, убивать напрасно все же не хотелось. А Яра трещала, как сорока, продолжая издеваться и дразнить.