Черная медведица

Входная дверь распахнулась, и в домик вбежали Айгир и Найрани. Айгир попытался стащить Медведицу с ее жертвы, но Мишка извернулась и цапнула его за руку. Найрани схватила стоящее возле печи ведро с холодной водой и окатила сцепившуюся парочку. Медведица выпустила добычу, и Айгир выдернул из-под нее кокон с рыдающей в истерике сестрой. В открытую дверь заглядывали обеспокоенные соседи. Кое-кто предлагал помощь.

– Пойдем со мной, Мишка! – Айгир подпихнул Медведицу к выходу. – Найрани, займись, пожалуйста, Ярой.

Медведица рыкнула в сторону обидчицы и вышла из домика.

– Это кто же учил тебя маленьких обижать?

– Это она, что ли, маленькая? Как подсыпать эту дрянь в мою постель, так она достаточно большая. А когда пришлось отвечать, сразу маленькой стала?

– Ты не сомневайся: Яра свое наказание получит. Но и сама помни, что, отвечая злом на зло, ты его – это зло – приумножаешь.

– Я и так его наплодила достаточно… От еще одного поступка ничего не изменится, – заключила Медведица.

– Кто это решил?

– Судьба решила.

– Ты ошибаешься. Мы делаем нашу судьбу именно в настоящий момент.

– Да ерунда это все! Прошлое всегда будет доставать тебя. Кошмарами, шрамами, которыми оно отметило тебя, и всем дерьмом, которое ты сделал.

– Оглянись вокруг. Если бы ты получше узнала это место и людей, которые тут живут, ты бы увидела, у скольких из них было тяжелое прошлое. Но они его отпустили. И смогли шагнуть дальше. Никто из них не озлобился. И тебе это тоже под силу, если решишься. Зачем ты держишься за свое рабство? Оно в прошлом.

– Нет, оно не в прошлом, – Медведица отвернулась. – И хватит с меня этой душещипательной хрени. Иди лучше сестру успокой.

Мишка пошла к реке, а Айгир по-прежнему смотрел ей вслед. Ей нужна встряска. Просто необходима. Чтоб новые хорошие эмоции разбавили эту тьму в ней. Может, и прав Микан. Оживет девчонка. Ну, что ж, тогда нужно постараться обеспечить ей эти эмоции. Идеи уже кое-какие есть. Нужно будет обсудить все с Миканом. А пока Яра… Айгир пошел обратно к домику, откуда до сих пор слышались рыдания сестры.

Они стояли перед Главой деревни. Яра старательно прятала в складки юбки покрасневшие руки. Она успела закрыть лицо руками, так что покраснение было только немного на скулах и на ушах. Кожу жгло, словно из ушей валил пар, и Яра напоминала себе заряженную курительницу. Только попыхивать не хватает. Трава контактировала с кожей совсем недолго, и Яра выглядела куда лучше Медведицы, руки и шея которой по цвету напоминали редиску.

Поскольку единственный комплект одежды чужачки Яра выбросила в грязь, а ночная рубашка была выпачкана в мази и порошке магроны, Мишке пришлось надеть перешитое платье Найрани. То самое, кремовое. «Негоже являться перед Главой в неподобающем виде».

Айгир наотрез отказался делиться одеждой. Стоя в стороне вместе с Миканом, он прятал улыбку, глядя, как поводит плечами Мишка в непривычно тесном наряде. Хоть узкие рукава платья и натирали травмированную кожу, словно колючки репейника, внешне Медведица была спокойна. Она смотрела прямо в глаза Главе Дараману. Она знала: накажет.

Знала это и Яра, и потому переминалась с ноги на ногу и косилась то на брата, то на Найрани, то на Микана. Особенно на Микана. Он важный человек в деревне, может, он заступится. Но Микан молчал. Яра внутренне сникла. Не собирается он заступаться. По крайней мере, за нее. Он опять слишком часто смотрит на чужачку.

– Расскажи мне, пожалуйста, Яра, что заставило тебя сделать такую подлость? Словно крыса, тайком, устроила этот фарс с отравленной простыней.

Лицо Яры стало такого же цвета, как руки Медведицы.

– Мы бы еще поняли, если бы ты вызвала ее на бой. Но ведь ты не глупая девочка. Понимала, что в открытую тебе с ней не справиться. Поэтому ударила втихую. В спину. И это твое гостеприимство? Ты сама по своей воле предоставила гостье нашей деревни приют и намеренно подвергла ее таким страшным неудобствам. Это не достойно одной из нашего народа.

Яра с удовольствием провалилась бы сквозь землю, просеялась сквозь песок, сделалась крохотной и спряталась бы под травинкой. Лишь бы не слышать эти режущие по самому больному слова. А все потому, что она так и не нашла своего места в этом народе, хоть и любила его всей душой.

Яра боялась поднять взгляд и увидеть на лице Микана разочарование. А вдруг он сейчас смотрит на нее с горечью во взгляде? Вдруг он поджимает губы и сокрушенно покачивает головой? Что, если он больше никогда не станет с ней разговаривать? Подумает, что она и в самом деле такая: злобная коварная тварь, нападающая со спины. Но ведь она не такая…

Выходит, что уже такая.

О чем она только думала? Айгир и Найрани, наверное, тоже на нее сердятся. Найрани ни слова не сказала, пока помогала ей смыть траву с кожи и обработать пострадавшие места мазью. А Айгир вообще ушел вслед за этой чужачкой.