Черная моль (сборник)

– Оно, конечно, можно было бы и купить, – охотно согласился Саша. – Да на плохую денег жалко, а хорошую сейчас не достанешь уже. – Он усмехнулся. – Лето прошло, сезон на зимние вещи кончился.

– А вы Коршунова спросите. Вон какую шапку приобрел!

– Так ведь о нем, товарищ полковник, жена заботится.

– Лена? – удивился Зотов.

– Так точно. Она достала. Сергей сам говорил, – словоохотливо подтвердил Саша. – Не иначе, как среди ее поклонников меховой король завелся. Сначала ей шубу достал, а потом вот шапку для мужа, чтобы, значит, у того подозрений не было.

– Почему именно поклонник? – усмехнулся Зотов.

– Артистка! – Саша лукаво блеснул рыжими глазами. – Так сказать, специфика производства. – И неожиданно хмуро добавил: – Между прочим, об одном я уже знаю. Правда, не меховой король, а артист. По фамилии Залесский.

– Слухам не верьте, Лобанов. Мы Лену тоже знаем, – строго сказал Зотов. – А вызвал я вас вот зачем. На эту кражу выезжали?

Он указал на сводку.

– Так точно.

– Расскажите подробнее. Она меня интересует.

– Слушаюсь. Дело, значит, было так…

Когда Лобанов ушел, Зотов долго еще раскладывал карандаши на столе, перебирая в уме полученные сведения. Он с тревогой и раздражением отметил, что дефицитные вещи в письме упоминаются не зря, это не «липа». Итак, Лена?… Гм… Придется, кажется, проверить и эту версию. Но пока что надо уточнить пункт второй.

Зотов снова вынул письмо.

Так… Поцелуи и объятия в ресторане, пьяный разговор с кем-то. Тьфу! До чего же противно разбираться во всей этой гадости!

Он решительно встал, прошелся по кабинету и тут вдруг заметил, что с самого утра необычно молчит у него телефон, не заходит ни один сотрудник. Зотов в недоумении остановился, потер ладонью голову. Что бы это могло значить? И тут же понял. Ну, конечно. Комиссар приказал не тревожить. Еще бы, ведь случилось чрезвычайное происшествие.

Зотов снова перечитал письмо. Итак, ресторан «Сибирь», двадцать первое декабря. Неужели автор имеет в виду ту операцию? По-видимому, так оно и есть. И с Коршуновым там была…

Он позвонил секретарю и, когда тот приоткрыл дверь, сухо приказал:

– Афанасьеву ко мне.

Нина, уже без прежней робости, но все такая же сдержанная, строгая, вошла в кабинет заместителя начальника МУРа.

– Вы меня вызывали, товарищ полковник?

– Вызывал. Присаживайтесь.

Зотов машинально подровнял разложенные на столе карандаши.

– О вашей работе я знаю пока только со слов других. Хотелось бы услышать от вас самой. Нравится? Трудно? Ведь мы еще ни разу как следует не толковали с вами.

Нина растерянно подняла глаза: она не ждала такого разговора, думала, очередное задание.

– Спасибо, товарищ полковник. Все, кажется, в порядке.

– Это хорошо. Последнее ваше задание – сложное, надо сказать, задание – был ресторан «Сибирь», двадцать первого декабря. Так, если не ошибаюсь?

– Так. И потом еще две субботы.

– Знаю. Судя по рапорту Коршунова, вы хорошо справились с этим заданием. Даже очень хорошо.

Нина смущенно опустила зарумянившееся лицо. Тревожно и сладко было вспоминать эти вечера, хотя за ними ничего не последовало, да и не могло последовать, оба это слишком хорошо понимали. Но у сердца не отнимешь воспоминаний.

Зотов подметил ее волнение, но истолковал по-своему: первая похвала, застеснялась, конечно.

– Но Доброхотова мы не встретили, – тихо заметила Нина.

– И так бывает. Но вот как, по-вашему, работали вы в ресторане – правильно? Ничем себя не расшифровали?

– Думаю, что нет.

– Изображали влюбленную пару? – серьезно спросил Зотов.

Нина еще больше покраснела и только кивнула головой.

– Здесь очень легко переиграть, – все так же строго и спокойно продолжал Зотов. – Например, если вдруг начать на глазах у всех обниматься или там целоваться. У некоторых это может вызвать настороженность, у других – прямое подозрение. Да и вообще это не годится.

Зотов говорил неторопливо, деловито и просто, тоном и всем видом своим давая понять, что разговор идет служебный, профессиональный и он не видит здесь повода для иронических шуток и двусмысленных намеков. В то же время он внимательно наблюдал за девушкой. На лице ее отразилось вдруг такое замешательство, что Зотов невольно подумал: «Странно! Неужели и тут автор письма сообщает правду? Не может быть…» Он с трудом подавил беспокойство, надел и снова снял очки, потом спросил:

– Вы встретились там с одним только Плышевским?

– Да.

– Какой же произошел разговор?

– Он усиленно приглашал нас к своему столику, хотел угостить коньяком, – ответила Нина и тут же торопливо добавила: – Но Сереж… но Коршунов отказался.

Зотов сделал вид, что ничего не заметил.

– Под каким предлогом? – спокойно спросил он.

– Я сказала, что нам хочется побыть вдвоем, что Коршунов и так много выпил, а ему надо еще меня проводить.

– Но тогда на столике у вас…

– Да, да, – поспешно кивнула головой Нина. – У нас стояла бутылка вина.

– Вина или водки?

– Что вы! Вина, конечно. Очень слабенького. Только для вида…

Но Зотов уже не слушал. С удивлением и досадой он сказал себе: «Влюблена. Неужели и он тоже?…»