Черная Орхидея

       Кровь полыхала в висках, усиливая боль от травмы - таблетка после коньяка не лучший вариант, но я стойко проглотил ее, не запивая, и из последних сил закрыл на замок каскад ненужных мыслей о том, что делаю все неправильно. Одно я знал точно: в таком состоянии, как сейчас, я не имею ни малейшего морального права кантовать ее дальше. Потому что могу, и потому что бороться с этим желанием становилось все труднее. Выход был только один. Весь арсенал подчинения находился на своем месте. Логично, где ему еще быть. Взгляд сразу выхватил тот самый бриллиант моей коллекции от Шороха. Одного его было достаточно, чтобы выбить из строптивой сабы желание не только противиться неизбежному, но и даже открывать рот без соответствующего приказа. Он мог расписать ее кожу в граффити красных полос - на час, не больше, такие следы сходят быстро. Мог вспороть эту кожу до капель крови. А мог не делать ничего, лишь отпечататься в сетчатке ее больших зеленых глаз Угрожающим предупреждением. Именно это и должно было произойти. И мне потребуются все силы, чтобы не проделать с ней первые два пункта. 

       Взмах. Безошибочный захлест. Тренинги в епархии Анубиса не прошли даром. Обжигающая боль гасит изматывающую пульсацию виска, перетягивая акцент на спину. Кажется, что кожаная змейка прошила ее до кости и мышц, но на самом деле не рассекла даже верхний слой кожи. Этого мало. Ничтожно мало. Я должен ее спасти от себя самого. Рука бьет очень уверенно и легко. Кто сказал, что себе нельзя причинить сильную боль? Все можно. Просто не у всех хватит силы воли. Не кричу я лишь потому, что просто не умею этого делать. Чтобы взять на себя право причинять боль другим, надо самому пройти путь плети. Новая вспышка ледяного огня почти до сердца. Привкус крови во рту - сильно закусил губу. Это не повод остановиться. Вздох перед прыжком в свободный полет- град безошибочно четких ударов ложится на спину, вместе с тем принося ясность измотанному сознанию. Ты сильный, ты выдержишь. Ее ты так же точно просто не имеешь права. Устала кисть, дыхание сбивается, боль прогоняет безумие, возвращая мне себя прежнего. Ничего не бойся, моя девочка... Для тебя это не средство наказания теперь. Всего лишь атрибут моей власти...

Я догадываюсь с пугающей уверенностью, что она наверняка дергалась во сне во время этой беспощадной самоэкзекуции. Мы чувствуем друг друга с поражающей реалистичностью. Я обещал, что плохо ей никогда не будет. Спи, ничего не бойся.

 

       Иногда после напряженного рабочего дня усталость в буквальном смысле слова валит с ног, и, сколько бы времени не было в запасе, выспаться все равно не удается. Иное дело - приятная усталость. Даже если она высосала из тебя все соки и вытянула из глубин сознания недопустимые мысли, на восстановление хватит немногим больше пары часов. Мой день всегда начинается с закатом. Под покровом темноты очень легко срывать маску и не казаться правильным для окружающих. Исторически так сложилось - играем несвойственные роли в социуме при дневном свете, чтобы потом освободить себя настоящего. Ночные Хищники безжалостнее и опаснее. Хорошо, когда удается от них укрыться. Если же нет - то и выбора нет.

 На улице нереальная жара, но в доме благодаря климат-контролю всегда приемлемая температура. Час изматывающей тренировки - это только поначалу кажется, что потом не сможешь поднять даже чашку кофе от переработки. На самом деле, после прилива сил можно сдвинуть горы и возвести на их месте свои Эмпайр Стейт Билдинг. Юлька просила позволить ей заниматься в зале. Черта с два. Нет особого желания гадать, который из блинов мне прилетит в голову первым. Какая бы ласковая и покладистая не была этой ночью, воинственная сущность не дремлет. Когда я лишу ее этого ненужного качества - тогда и обсудим. 

       С приготовлением обеда я сегодня заморачиваться особо не стал. Салат и шашлык на аэрогриле. Физические силы ей очень и очень понадобятся. А моральные я буду сегодня безжалостно устранять.

       Она уже не спала. Со скучающим видом листала когда-то забытый здесь прошлогодний Mens Healts, и даже не вздрогнула, когда я вошел, ограничившись безучастным поворотом головы - на доли секунды, перед тем как вернуться к чтению. Вроде бы, обычная реакция, если забыть о ее неуемном желании противостоять мне в мелочах. Непонятно почему, панцирь спокойной уверенности дал трещину от подобного игнорирующего поведения. Сам виноват. Не надо было оставлять на ней рубашку, которая скрыла тело, а вместе с ним, сознание, непроницаемым экзоскелетом. Расслабилась. В полной уверенности, что изматывающий секс превратил нас в друзей до гроба. Просчиталась, милая. Видит бог, я не хотел, но ты конкретно офигела сейчас.

       - Что пишут? - нейтрально осведомился я.