Черная Орхидея

Текста там как раз было по минимуму. Вряд ли голый торс Дэвида Ганди можно назвать текстом. Сон восстановил ее куда сильнее, чем я предполагал. Исчезла скованность движений, страдальчески дрожащие губки и растерянная уязвимость взгляда. Ничего нового, с учетом того, то все девчонки после секса уверены, что парни будут сидеть у их ног. Парни - будут. Мужчина же выбьет с тебя эту дурь даже без помощи плеток. Презрительно скосила глаза.

       - Пишут, как не быть мудаком.

  - Дай-ка взглянуть. - ничего нового. Картинки с полуобнаженными мужскими телами. - Смотри, это называется "стероиды".

        - Или - у него бицепс круче, и это не дает тебе покоя.

       Да, шаг вперед, 10 назад. Ловлю этот дерзкий взгляд хозяйки положения. Поехали. Обратный отсчет. Выражение превосходства сметает растерянность. Потом - недоверие. И, наконец, страх. Забавно наблюдать эту пляску эмоций в ее широко распахнутых глазах - чем сильнее застывает льдом мой взгляд, чем неотвратимее сжимаются губы в линию властного превосходства, тем скорее уязвимость прогоняет напускную дерзость, сжимает гордо расправленные плечи, гасит улыбку, превращая ее обладательницу  в то, чем я хочу ее видеть. Вот уже страх и сожаление за свои слова согревает мое эго своими теплыми лучами. Хочешь поставить человека на колени - заставь его испытать страх.

       - Какого черта ты одета?

       Губы приоткрываются в немом отчаянном крике. Но отвести взгляд у нее нет никакой возможности. Два зеленых озера заволакивает влажной пеленой, тогда как пальцы нерешительно начинают сражение с пуговицами. Наблюдать за ней в такие моменты - одно удовольствие.

       - Сколько раз мне повторить тебе касательно обращения? Совсем от оргазмов мозги расплавились?

       Прежняя уязвимость вернулась. Та самая, ломающая сознание, которая ночью не ускользнула от моего внимания. Очень близко к грани, эти непрошенные слезы, которые все тяжелее и тяжелее скрывать. Рубашка черной лужицей падает на кровать. Теперь все, как и должно быть. 

       - Сегодня вечером повоспитываю тебя немного. Ты, я погляжу, решила, что находишься здесь с целью получать удовольствие. Придется разрушить эту сладкую иллюзию.

       Глаза вниз, на свои подрагивающие пальцы. Судорожный вздох. Ну, проси прощения, так сказать, сегодня ночью. Раз не догадалась сделать это прямо сейчас. Медленно подхожу к ней. В глазах больше не озера - океаны страха. Глупая, самого темного кошмара ты уже избежала, я взял его на себя. Отголоски этой боли все еще дают о себе знать при резких движениях. Почти с нежностью накручиваю ее влажные после душа волосы на свой кулак. Причинять ей боль не входит в мои намерения сейчас, но один неверный шаг, и от рывка посыпятся искры из глаз.

       - Сколько ударов плетью тебе всыпать сегодня, чтобы ты уяснила, что к Господину на "ты" не обращаются?! 

       Очень быстро. И много времени не надо. Полустон-полувсхлип, попытка вырваться - тяну за волосы вниз, теперь наверняка больно.

       - Я не слышу!

       - Простите. 

        Вот теперь равновесие восстановлено. Вернулись к истокам. Голос дрожит от едва сдерживаемых слез. 

       - Не надо... Ударов. Я буду послушной.

       - Куда ты денешься. Ты будешь благодарить меня за каждый. Вслух.

       От внезапно хлынувших из перепуганных глаз слез меня каким-то образом бьет в солнечное сплетение. Это как-то не совсем нормально. Слишком быстро. Слишком ничтожный повод для капитуляции. Разум понимает... что-то не так. В чем эта неправильность? 

       Разум понимает. Жажда власти и разгул внутренних демонов - не хочет ничего понимать. Досчитав до трех, почти заставляю себя разжать руку и перестать подавлять ее волю одним своим взглядом. Мне не нужно зеркало, я прекрасно знаю, каким он может быть. Сейчас несколько вариантов действия. Обнять, и пусть успокоится. Пусть рыдает на моем плече, пока не станет легче. Только этот вариант не подходит. Он опять отнесет нас на сто шагов назад. Второй - жестче. Гни свою линию, но раскрась ее в светлые тона, не отступая от курса.

       - Вот что, девочка. Мне жаль, но только благими методами мы с тобой далеко не уедем. Это не моя блажь, я сутки пытался найти к тебе подход по-хорошему. Ты не виновата. Просто есть у некоторых людей такой склад характера - они не понимают по-человечески.

       От этих слов ей еще страшнее. Ощущение власти и восторга грозит потерей контроля, и я ощутимо сжимаю ее грудь пальцами - даже не ради демонстрации власти, а чтобы прийти в себя, ощутив хаотичное биение ее загнанного сердечка.

       - Важно, чтобы ты помнила. Я никогда не причиню вред твоему здоровью. За колени прости. С этим мы разберемся по возвращению в Харьков. Я не знаю, как дальше сложатся наши отношения, но от боли я тебя избавлю. Вечером - что бы ты не нарисовала себе в своем воображении - просто держи в своей хорошенькой головке тот факт, что я ни на миг не отпускаю контроль. Даже если тебе покажется, что мир вокруг тронулся, а я хочу выпить твою кровь. И старайся не задерживать дыхание. Я постараюсь за этим проследить, кислородное голодание может вызвать обморок, плюс еще твое волнение.