Черная пелерина

Серые глаза Наполеона из Тулона потемнели. Он нетерпеливо ждал продолжения сенсации. Но комиссар не спешил.

— Доказательства? — поторопил его Рандо.

— Есть доказательства. Вот эта штучка. Я нашел этот предмет на столе. Дюмолен не употреблял табака ни в каком виде.

— Инспектор взял из руки Лепера металлическое приспособление для трубки, в обиходе именуемое «неотложкой».

— Отпечатки?

— Сняты.

— Кто курит трубку?

— Фруассар.

— Где эта вещь лежала?

— Под календарем.

— Здесь, очевидно, был и американский режиссер?

— Режиссер трубку не курит.

— Данные Фруассара? — спросил Рандо.

— Птичка небесная. Когда-то был светским львом. Равно как и любовником Гортензии Дюмолен.

— Вы его подозревали в краже броши? — инспектор обратился к вводной части доклада Лепера.

— Ну… да. Однако все могло быть иначе. У меня есть концепция.

— Я слушаю.

— Фруассар крадет брошь. Дюмолен, как человек очень наблюдательный и необычно ловкий, в свою очередь крадет брошь у Фруассара, то есть, возвращает собственность своей жены, но таким образом, что Фруассар сразу и не подозревает об этом. Когда же он наконец сориентировался — может, между ними состоялся разговор, служанка слышала голоса — Фруассар, боясь разоблачения, убивает Дюмолена, пробравшись незаметно в окно. До этого он одиноко сидит в парке, ожидая, когда пробьет его час. Броши, к сожалению, он У убитого не находит, но зато теряет приспособление для трубки. Во время первого допроса, когда он гасил трубку, «неотложки» у него уже не было. Деньги в столе он оставляет, он не настолько наивен. Рукопись уничтожает для создания фальшивых улик. Он считается, естественно, с разными вариантами. — Тут Лепер многозначительно замолчал.

А Рандо закончил:

— Потом он, конечно, женится на вдове убитого.

— Этого я не сказал, — заметил комиссар.

— Это я говорю. Я! Все вместе выглядит не так уж глупо, Лепер. — Инспектор был далек от дискредитации версии своего коллеги. — Но не будем преждевременно успокаиваться. Будем готовы к неожиданностям! — воскликнул он. — С Фруассара теперь пылинки сдувать надо!

Пружинистым шагом он преодолел расстояние до лестницы и поверх перил уже выдал указание:

— Мальчики, за работу!

С этой минуты в доме на холме все шло, как часы. Полицейские передвигались почти так же ритмично и беззвучно, как часовой механизм.

Инспектор проводил короткие беседы с домочадцами, разбрасывал налево и направо свои удивительные вопросы. Вот он прошел на кухню, поведал что-то на ушко опухшей от слез Агнесс, и та ни с того, ни с сего поцеловала ему руку. Вот он окликнул Анни:

— Чей, говорите, голос вы слышали вчера вечером в кабинете Дюмолена?

— Я не знаю, чей это был голос.

— А кого вы подозреваете в совершении преступления?

— Эдварда Фруассара, — неожиданно уверенным тоном ответила девушка.

— Но на каком основании?

Анни, поскольку была выше инспектора, наклонилась к его уху:

— Ночью, после убийства мсье Дюмолена, все сидели в столовой. Фруассар целый день не расставался со своим пиджаком, вчера утром не хотел отдать его в чистку, а вечером, несмотря на то, что промок под дождем насквозь, тоже не захотел снять его. И только когда мсье Лепер вызвал его из столовой, Фруассар снял пиджак и оставил его на спинке стула, то есть, он наверняка боялся пойти на допрос в пиджаке. Я же как раз принесла господам кофе. И вот как только я заметила, что пиджак висит на спинке стула, я таким образом прошла мимо, что пиджак оказался на полу. Мадам Дюмолен накричала на меня. Несмотря на то, что такое творилось в доме, она разозлилась, что я сбросила на пол одежду Фруассара, — подчеркнула Анни. — Ну я тогда наклонилась и подняла пиджак. Перед тем как повесить его опять на кресло, я хотела сунуть руку во внутренний карман… и оторопела… Я увидела большое красное пятно.

Вернувшись на виллу, Рандо стал присматриваться к Фруассару. С раннего утра тот не отходил от угнетенной и измученной от переживаний Гортензии. И теперь, когда Рандо приоткрыл дверь, они сидели, застыв неподвижно, за столом. Фруассар говорил что-то мадам Дюмолен, та машинально кивала головой. На Фруассаре, как и в прошлую ночь, были брюки и белая рубашка.

Инспектор быстро прикрыл дверь. Через несколько секунд он уже был в комнате Фруассара. В шкафу невинно висел серый поношенный пиджак. Кровавых следов на нем не было. Они были либо выведены уже, либо существовали только в фантазии служанки Анни. Наполеон из Тулона наклонился к тонкой шерсти: чувствовался только запах дорогих женских духов… Комиссар усмехнулся…