Двигатель яхты зарокотал, судно дало задний ход, развернулось и через узенький пролив неспешно выбралось из лагуны в открытое море. Гакха Цэ взял курс на заросший кустарником мыс, метрах в ста от него остановил яхту и поворотом рычага сбросил якорь.
-Вот теперь можем и побеседовать. -объявил он добродушно. -Присаживайтесь вот тут, а я размещусь напротив. Как вы насчет оливок в пряном маринаде? Вот под это винцо?
-С удовольствием и готовностью. Чревоугодие - все-таки не грех, а приятная слабость, что бы там не говорили проповедники.
-Поразительно, насколько совпадают наши мнения. -отозвался Цэ. Он открыто, обезоруживающе улыбался. Всеслав откинулся на спинку скамьи.
-Слушаю вас. -сказал он.
-Мне хотелось бы поговорить об Адзи. -начал Цэ. -На борту батискафа "Дуга-3", когда произошла катастрофа было четыре человека: я с помощником и мой брат - отец Адзи - с женой. Через час нас подняли на поверхность. Верхняя кабина уцелела, а вот нижняя, где брат производил замеры... Смотреть было страшно. Тогда я и оформил опекунство над осиротевшей Адзи, которой было полтора годика. И никакого различия между ней и родными детьми, разумеется, не делаю.
Цэ внушительно поднял указательный палец. Лунин флегматично кивнул.
-О вас, чтимый Да, я был наслышан еще до того, как девочка встретила вас и, конечно же, хотел познакомиться. Но некоторые обстоятельства ускорили знакомство. Догадываетесь, о чем я?
Всеслав опять склонил голову: -Кажется, последние двадцать минут я знаю об этих обстоятельствах достаточно хорошо.
-Ах, вот о чем она с вами беседовала! Призналась?
-Да.
-Что ж, это упрощает. И что вы намерены делать? -улыбка на лице Гакха Цэ стала несколько натянутой.
-А разве есть выбор? - искренне удивился Всеслав. -По-моему, все предельно ясно.
-Что ясно?
-Адзи - лучшая девушка в мире, умница, душевный и добрый человек. Да, впрочем, зачем перечислять, вы знаете племянницу дольше, чем я.
Знайте, я испытываю к Адзи большие чувства, чем простая симпатия. Гораздо более глубокие. И чувства эти не дают мне никакого права на легкомысленные отношения. Так что будьте спокойны, чтимый Цэ, ни о каком флирте или флюгерном романчике старого ловеласа-преподавателя с юной студенткой и речи быть не может.
-А я и не думал о вас плохо! -возмущенно развел руками Гакха Цэ. -Впрочем, прошу прощения, перебил. Продолжайте, пожалуйста.
-Я был бы счастлив оказаться рядом с Адзи и безумно горд тем, что она предпочла меня другим. Но и это, увы, невозможно. Я вдвое старше Адзи и сегодня напомнил ей об этом. Если допустить невозможное и представить, что мы будем вместе... Ничего хорошего в будущем не вижу. Пролетит какой-то десяток лет, красивая женщина в расцвете сил окажется рядом со старым сморчком. И тогда - одно из двух. Либо Адзи по-прежнему будет рядом, и в этом я не вижу ничего хорошего для нее. Либо Адзи покинет меня, а в этом я не усматриваю ничего доброго для себя.
Гакха Цэ некоторое время недоуменно смотрел на Всеслава.
-Правильно ли я понял? -спросил он. -Вас смущает разница в возрасте?
-Вы неправильно поняли. -деликатно поправил Всеслав. - Не смущает, а решительно останавливает.
-Но отчего, помилуй Глубинный? На Архипелагах союз зрелого мужчины с юной женщиной издавна и по сей день считается скорее нормой, чем исключением. А разве в тех местах, откуда вы родом, все иначе?
-Ну, в общем, это допускается и в бывшей Отчизне, и, тем более, в Хонти...
-Да при чем здесь Отчизна или Хонти... Я имею в виду тот мир, откуда вы прибыли на Саракш.
Ход 37
-Простите... -поперхнулся Всеслав, оторопело уставившись на профессора Гакха Цэ. -О чем вы?
Тот ободряюще закивал: -Ну, конечно, конечно, иного ответа и быть не могло. Вам полагается продемонстрировать полнейшее непонимание, изумление. Само собою. Но прежде, чем продолжать разговор на эту тему хочу попросить дослушать меня до конца и без предупреждения не растворяться в воздухе посреди беседы. Даете обещание не растворяться?
-Кто-то из нас - сумасшедший. -опасливо сказал Всеслав. - И очень хочется, чтобы психом оказался я. Потому что не знаю, что делать в противном случае.